Сердце Греет Холодная Сталь

А драккар был метрах в тридцати. Галера таки его оттолкнула и продолжила ход. На судне попаданцев же нормально греблю возобновить не удалось. По дну корабля гуляли куры, лежал под скамьей Лестер, а все, кто был на ногах с интересом наблюдали за КПВ. Он помахал им и заорал:

— Че, блядь, весело?! Интересно смотреть?! Гребите сюда, суки!

Сквозь щель шлема и по усталости КПВ не успел рассмотреть, как изменились лица союзников на драккаре. Он едва услышал как закричали ему Марк и Акаирис, но было поздно.

Сражаться с шайтаном бесполезно. Однако надо попытаться выгнать его с корабля. Этим арабы и занялись. В КПВ уперлись несколько багров, весел, досок и вытянутых ящиков.

«ПИЗДЕЦ!»

Его подловили и слаженной работой семи выживших моряков вытолкнули за борт.

«Лучше лежать на дне…»

Шлем быстро заполнился водой, как и доспехи в целом. Освежающая прохлада после жаркого боя. Кайф! Не хватало, разве что, кислорода. И с каждой секундой не хватало его все больше. Прям тоска брала по бесцветному газу.

«Приплыли». — устало и грустно подумал рыцарь.

Распаковаться шансов у него не имелось. Времени никак не хватило бы. Стальная, мать её, скульптура…

Свет перед глазами мерк в зеленом мареве. Все глубже и глубже уходил КПВ. И тут что-то пошло вопреки печальной концовке. КПВ ощутил странное. Свет в смотровой щели снова становился ярче. Рыцаря тянуло наверх. Он поднимался из глубин. Сквозь слои брони и поддоспеха КПВ с трудом понял, что его под руки кто-то держит. Краем глаза увидел, как дернулось что-то под водой.

«Хвост».

Его вытаскивала русалка.

«Ебать, вы мощные. Я же сейчас вешу все сто сорок. Если не стописят».

Однако русалка справилась. С помощью второй подруги они подняли рыцаря из морских глубин на поверхность. И не просто вот взяли и подняли…

Орудуя когтистыми бледными руками, извиваясь и шипя, словно змеи, они пытались затащить его обратно на галеру. Поняв их замысел, КПВ как мог уцепился концом треугольного щита за борт. И вторую руку туда закинул. Начал, насколько возможно, вытягивать себя наверх. Благо сверхъестественной силы было не занимать. Ни КПВ, ни тем более русалкам.

Мокрый рыцарь завалился на палубу, оказав на расшатанную психику моряков неизгладимое впечатление. Они прозевали самый критический момент, отвлекшись на драккар. Заметили КПВ только когда он уже был на палубе.

— Ну че, суки, респаун, нахуй! — злорадно смеясь заявил рыцарь. Внутри закипал гнев, сменяя холодное смирение перед неотвратимой смертью. Он снова мог бороться. Но кроме гнева и на смех тоже пробивало. Бывает такое с теми, кто прошёл по самой грани.

— Почему я раньше такой злой был? — насмешливо произнёс КПВ. — Это потому, что у меня велосипеда не было. А теперь, когда у меня ещё и самокат спиздили, я вообще вас всех поубиваю.

И закончив с шутками, Кириллов направился осуществлять угрозу.

Глава 27 Нас ведет судьба

Вся описанная далее сцена произошла в одной из комнат бывшего дворца Моргота в Новгороде. На актуальной карте она была обозначена как помещение 74 с пометкой: не используется. Такая пометка стояла у большинства комнат и залов дворца. Однако той ночью помещение 74 вполне себе использовали. Туда принесли стол, стулья, несколько масляных светильников, пепельницу, кувшин с водой и пару увесистых папок для бумаг.

Некоторые из новопоподанцев дивились тому с какой стремительностью в Новгороде росли объемы бумажных записей. Ещё только налаживались первые производственные линии мануфактур, ещё творились за стенами феодальщина и разгул банд, а ряд организаций уже успел обрасти бюрократией. Сложно сказать, где это было действительно необходимо, а где стало следствием профессиональной деформации отдельных личностей. Мол обязательно надо все фиксировать на бумаге. Пусть она сволочь здесь редкая и дорогая, но надо. Ибо суть с бумажкой получается приказ, акт, распоряжение или вердикт, а если только на словах, то это уже махновщина, феодализм и упадок цивилизации.

Так и в ту ночь шестеро засевших в комнате обложились бумажками, читали их, обсуждали, дописывали.

— Так, ну с Марком все ясно. Давайте переходить к иным персоналиям. Далее у нас… — Виталий Капица из Особого отдела прищурился, читая мелкий рукописный текст. — Кириллов Павел Владимирович, более известный как КПВ. Досье, которое ты на него составил… Вот скажи честно, там личное или все, действительно, так плохо?

— Как бы вам сказать, Виталий Игоревич… — задумчиво ответил Марат Еганов, известный также как Ментос. Из команды Барона Еганов тихонько свалил в Зу-Райдане, где пересекся с агентами темных и был по воздуху доставлен в Новгород. — Вот не скажу, что знаю всю его подноготную…

— Он слабо изучен, потому что от него получали больше пиздюлей, чем информации? — усмехнулся Дмитрий Крюков, также известный как Крюк, второй из кольценосцев или попросту назгул. — Если рост в досье указан правильно, то это с ним я вонзился в Ангбанде. Мощный тип. И видимо чем-то пробаффанный. Есть шансы его к нам перетянуть?