Сердце Греет Холодная Сталь

— Ваше горе дотянулось до самых глубин морей. — произнёс жрец.

— О ваших утратах и мести шепчут деревья. — добавил Эол.

— Услышь нас Владыка Вод, Властелин Глубин, Улмо…

— Я зову тебя, Великий Охотник, Тот Кто обходит Леса, Алдарон Оромэ!

— Детей погибших, потерянных до рождения, сгнивших в утробе… Верните их своей властью. Вдохните Тайный Огонь в мертвые семена. Пусть загубленное родиться вопреки злой судьбе!

Голоса обоих жрецов громом звучали в безмолвии колдовского действа. Казалось, что земля и море внимали их речи.

Ньяль достал из сумки тяжёлый железный кубок. С ним он пошел к морю и наполнил сосуд морской водой до половины. Эол же принял кубок вторым, добавив в него кашицу из перетертых листьев и трав.

— Все мы, кто собрались здесь перед этими женами… — произнес Ньяль. — Да будем новыми отцами их детей. Одарим отпрысков тем, чем сами сильны. Я поделюсь с ними своей верой и голосам Валар, что слышу.

Ньяль разрезал вену на руке ритуальным ножом, щедро выпуская кровь в кубок.

— Пусть направит их воля богов.

Затем кубок взял Эол. Он также выпустил себе немало крови и гордо объявил.

— Я дарю им свое искусство охоты и знания царств лесных, что открылись мне. Все секреты трав, плодов и древ. Следы лесного зверя, голос птицы, мастерство засады, выстрел тугого лука. Все придет к ним само, когда будет нужно.

Эол передал кубок и нож Марку. Человек выпустил свою кровь и с улыбкой объявил.

— А я дарю им свое искусство боя и убийства. Пусть с рождения знают они все оружие, что я держал в руках. Копьё, нож, дротик, булаву и топор. Пусть знают войну, как знал ее я сам и убивают как я убивал.

Человек передал кубок гному. Тот, выпустив кровь, сказал такую речь:

— Я дам им то, что у меня в большом достатке: злость, упрямство и бесстрашие. Пусть не знают ни ужаса, ни боли, ни покоя. Пусть мстят, хоть бы и не знали кому и за что! Родятся они такими и будут до последнего вздоха.

Такие четыре дара было объявлено той долгой темной ночью.

— Да будет так до конца времен! — объявил жрец и снова взял кубок. Он подошел к Лафэйре, стоявшей первой по счету. — Подними своё платье, девочка.

Она подчинилась воле жреца, хотя и испытывала стыд. Ньяль окунул нож в кубок. С меткостью, которой не ждёшь от слепца, он вонзил клинок ей в живот. Прямо туда, где в глубине ее тела она носила ребенка. Боль пришла лишь на мгновение, а затем наступило облегчение. Ньяль вынул нож и рана тут же затянулась.

— Хорошо. Сделай из кубка один глоток.

Девушка повиновалась.

Тут же процедуру Ньяль проделал со всеми эльфками на пляже.

— Дары приняты! — возвестил жрец и эхо подхватило его голос. Море зашумело. Огромные волны поднимались у горизонта. Поднялся ветер, подхвативший сотни и тысячи сорванных листьев. Мир бушевал.

Лафэйра ощутила, как теряет сознание. Она плыла среди темноты. Кружились вихрем опавшие листья и море шумело где-то рядом.

— Прекрасные дары получили твои дети, Лафэйра. — раздался голос, от которого дрожь пробрала до костей. Голос божества. — Но за каждый дар заплатят они. За возможность слышать наши голоса, я заберу их волю. Не будет у них желаний и страстей, кроме тех, что вложены в них от рождения.

— Чудесные дары получили дети твои, Лафэйра. — гремел другой голос и звук его напоминал трубный зов боевого рога. — Но за них возьмём мы плату. За искусство охоты беру их память. И будут они помнить сверх своих даров не более, чем помнит лесная птаха.

— За искусство боя я заберу у них все другие, что не связаны с боем и охотой. Ни в чем более они не достигнут мастерства. — снова зашелестел первый голос, словно ночной прибой.

— И за вечную их ярость, за бесстрашие и упорство я заберу их бессмертие. Мало кто из них будет жить дольше человеческого срока.

— Ритуал был довольно утомительным… — вздохнул Марк, присевший прямо на песок.

— Это пройдет. — ободрил его Ньяль.

— Но вообще… — Марк улыбнулся зловеще и мечтательно. — Если все сработает, как мы описали… Боги, какой же это будет пиздец… — полушепотом произнес человек. — Как же все с них охуеют. Мы тут практически ваховских орков заделали.

— Ну нет… — возразил Ньяль. — Очень грубое сравнение. По мне так лучше назвать их фалмерами. Но это позже, когда мы вернёмся, чтобы посмотреть на результаты своего труда. Когда-то Моргот сделал из таких же низших эльфов первых орков. Силой наших покровителей мы нанесем ответный удар.

Когда большие лодки ушли Лафэйра и другие девушки остались в гроте. С ними также было двое юношей их народа, оба из которых лишились ног.

Жрецы оставили им еду, ещё больше еды принесли на берег русалки. Из воды также выполз огромный змей с зелёными глазами. Жрец сказал, что бояться его не стоит и он защитит их, если придут чудовища.