Сердце Греет Холодная Сталь

«Часть одежды надо спрятать в помоях и потом отмыть уксусом. Да. Так… Но останется запах в воздухе…»

— Милая, нам уже пора… — забубнил Лестер, которого она сгребла в охапку и снова положила на кровать. Из своего сундука она достала вязальные спицы и крючки. Странно улыбаясь, девушка, не дрогнув ни единым мускулом лица, вонзила один из крючков себе под ноготь и ещё немного подвигала его в ране.

— Милая, ты что дела…

— Пытаюсь нас спасти. — ответила она. — Кровь должна перебить другие запахи. Скажу, что поранилась при вязании. Тебя надо немедленно вымыть и спрятать. Отец скоро проснется. Я смогу убедить его, что ничего не произошло.

«Смогу». — была уверена великанша.

Никогда в жизни она не чувствовала себя такой сильной.

— Я все скрою. — произнесла она, сверкая взором. — А потом мы сбежим отсюда. Не знаю пока как, но сбежим, даже если мне придется расколоть этот остров пополам.

— Хорошо… — слегка испугано улыбнулся Лестер.

Она стояла пред ним обнаженная и решительная. Может, сама Гунлед этого не заметила, но в тот момент она была заметно выше 232…

Глава 18 Титаномахия

Запах крови. Именно от него Лар, старший из братьев-великанов проснулся в тот день. Тут же зашевелились подозрения…

«Гости, гости
Вам доверил я свой дом
Гости, гости
Утром пахнет кровью в нем…»

Стремительным рывком Лар вскочил с большой кучи овечьей шерсти, служившей ему опочивальней. Ответ на загадку тревожного запаха был прост.

— Гунлед, глупая девчонка
Когда ты руки получила?
Не от рождения ль?
Много двух тебе?
Забрать одну?

— Пожалуйста, простите меня, родитель. — склонилась она, понурив голову.

— О тебе же беспокоюсь
Нынче палец проколола
Завтра голову отрежешь
Буйною своей рукою.

Лар дал ей небольшую оплеуху и устремился обратно, не заметив сколь злобным взглядом проводила его ранее покорная дочь. Запах крови — ерунда. Но плохое предчувствие великана не оставляло. Лар зашёл обратно в свою комнату, раскопав кучу овечьей шерсти. Под ней лежал гладкий черный камень размером с ванную. В нем находилась продолговатая выемка. Камень всегда был теплым, даже горячим. Даже в самый лютый холод он не менял свою температуру.

— Камень старый, камень верный
Лара-Рыбака наследство
Ты носил меня младенцем
Моего отца подарок
Ты согрел меня ночами
Сохранил в снегах безлюдных
На холодных скалах моря
Где я рыбою сырою
Бедный сирота питался
Сохрани меня и ныне
Дай подсказку в тяжких думах
Расскажи о тайных мыслях.

И припав к чёрному камню ухом, Лар слушал никому более незаметные голоса земли. Тысячи лет назад, когда Мелькор отрезал силу Валар от мира, великаны, ещё только родившиеся, остались без попечения отца. Но духам многим завещал он следить за младенцами и сохранить их. Заветный камень, повинуясь древней клятве, нашептал что слышал сам.

«Убийство. Заговор. Предательство».

— Проснитесь!

— А, да… — забормотал Ньяль. — Я не сплю. Уже нет.

Когда-то давно именно так он отвечал матери, долго, почти до самой своей смерти, будившей его рано утром.

Теперь его пробуждения были очень странными. Раньше он выходил из тьмы к свету дня, открыв глаза. Теперь же покидал яркую обитель снов, чтобы вернуться во мрак слепоты. Ночами он видел глубины морей, подводные царства, прекрасные и кошмарные одновременно. Нити могущества, проникающие сквозь земную твердь. Однажды он останется там навсегда.

Чья-то необычно большая и горячая ладонь трогала его искалеченную щеку.

— Проснитесь, жрец. Он замыслил их убить. Я знаю. Он идёт за ними… — голос женский. Наверное, дочь великана.

— Ньяль! Надо драпать… — а это уже Лестер.

— Куда? Зачем? — спрашивает жрец.

— Куда блядь угодно. — отвечает Лестер, продолжая тормошить калеку. — Лар вышел на тропу войны. Он идёт с Марком, КПВ и остальными на площадку. Там он убьёт их и затем наша очередь.

— Но почему? — изумился Ньяль. — Лар кровь от крови Валар. Разве он нам враг?

— Он враг всему живому! — воскликнул Лестер. — Псих, деспот, самодур. Как ты до сих пор не понял!

— У нас нет времени, милый. — снова раздался голос великанши.

«Милый?» — удивился Ньяль, но тут же ему стало не до этого. Гунлед схватила его и куда-то потащила.

Погода снаружи царила пасмурная. Тяжелые свинцовые тучи висели низко, дополняя своей мрачностью итак суровый облик скалистого острова. Почти отвесная стена с одной стороны площадки и обрыв с другой.

При свете дня КПВ видел огромное гнездо, примыкающее к скалам. В нем когда-то обитал гигантский орел.

— Ну что… — вздохнул Марки с недоброй улыбкой. — Пора.