Сердце яростное и разбитое

Айзек делает вдох, чтобы что-то сказать, но я поднимаю руку.

– Нет, Айзек. С меня хватит. Я больше не могу. Я просто буду наблюдать за всем из своего окна. Я пожелаю им удачи, когда они завтра отправятся в Эмберфолл.

Айзек смотрит на меня из темноты.

– Это его последнее письмо, принцесса.

Его слова заставляют меня замереть. Мне нужно отказаться еще раз.

О, я едва ли в силах обмануть саму себя.

Лия Мара,

Я должен делать все это ради народа Эмберфолла. Ради народа Силь Шеллоу, по крайней мере. Я обязан через все это пройти, чтобы достичь мира и стабильности. Безусловно, я желаю мира и стабильности, но движет мной лишь то, что этого желаешь ты.

Мне невыносима мысль о том, что ты находишься взаперти. Твоя матушка использует тебя как оружие против меня, и у нее получается. Я внимательно слежу за тем, чтобы все шло к миру, а не к разрушению Эмберфолла.

Однако я готов от всего этого отказаться, Лия Мара. Мы выдвигаемся утром. Меня не учили быть принцем. Меня учили быть оружием в чужих руках. Я снова готов им стать ради тебя.

Ты хочешь сбежать? Или мне продолжить идти по тому пути, что уже намечен?

Дай мне приказ, и я его исполню.

Твой Грей

Я закрываю глаза и прижимаю письмо к груди. Я вспоминаю, как Грей смотрел на меня, стоя в коридоре трактира в Глухой Лощине, как тихо и хрипло звучал его голос. Мы оба едва держались на ногах от усталости, но Грей отказался от сна, чтобы простоять в карауле у моей двери. «Не бойся. Никто тебя больше не тронет».

Он готов отказаться от всего, лишь бы спасти меня.

Из-за собственных убеждений я не могу его просить об этом.

Айзек внимательно наблюдает за мной.

– Мне нужно ему что-нибудь передать?

У меня снова перехватывает горло. Я расправляю мантию и не позволяю упасть больше ни одной слезинке.

– Скажи ему, чтобы он был великим королем.

* * *

Я не могу спать. Мои мысли отравляют кошмарные видения: моя сестра сражается на войне, и ее разрубает надвое солдат Эмберфолла; Грей скачет на лошади в бой, и на него нападают сразу десятки солдат, которые вонзают в него клинки быстрее, чем магия заживляет его раны.

По моей стене ползут тени раннего утра, пока я ворочаюсь в кровати, сминая простыни и одеяла. Когда раздается тихий скрежет со стороны окна и в раме возникает темная фигура, я в равной степени испытываю облегчение и раздражение.

– Айзек… – начинаю я, но затем вижу силуэт на фоне окна. У него нет крыльев. Это не скрейвер. Человек. Мое сердце начинает быстро колотиться, и, сделав резкий вдох, я выскальзываю из кровати и отступаю к двери.

– Спокойно, миледи.

О… Ох!

– Грей, – шепчу я.

У меня сдавливает грудь, а в горле образуется комок. Я прижимаю ладони ко рту.

Грей шагает вперед, чтобы встать передо мной. Его длинные пальцы стирают слезы с моего лица.

– Не плачь, – просит он, и его голос звучит проникновенно и нежно.

Он смотрит на меня так внимательно, и в глубине его глаз блестят страстное желание и неуверенность.

Все слова, которые я говорила Айзеку, теперь мной забыты, когда Грей стоит рядом со мной и дышит тем же воздухом, что и я.

Я бросаю взгляд на окно.

– Айзек сказал, что он не может выдержать вес человека. Как. как тебе. как?

– Принести веревку ему не составило труда. А лазать по веревке я умею.

Мое сердце никак не может перестать трепетать.

– Тут три этажа!

Губы Грея изгибаются в улыбке.

– Ээ. Я не смотрел вниз.

– Но. дворцовая стража.

– Я тебя умоляю, – он выразительно смотрит на меня.

Я гляжу на него, и мне хочется сказать ему так много. Мне хочется его снова поцеловать. Мне хочется почувствовать его пальцы на коже. Мне хочется шепотом обмениваться с ним секретами при свете костра. Мне хочется, чтобы мир стал крошечным, и в нем остались только Грей, я и больше ничего.

Все, чего я хочу, идет вразрез с тем, что нужно моей стране.

– Ты сказал, что исполнишь мой приказ, – наконец выдавливаю я из себя.

– Я не смогу стать великим королем, если позволю своим союзникам оставаться в плену.

Я хмурюсь и делаю шаг назад.

– Ты не можешь меня спасти, Грей. Слишком многое поставлено на карту.

– Мне кажется, будто нас двоих нужно спасать, Лия Мара.

На лице Грея отражается та же мучительная боль, которую я чувствую. Я прижимаю пальцы к глазам.

– Тебе лучше уйти.

– Ты правда хочешь, чтобы я ушел?

«Нет».