Сердце яростное и разбитое

Щеки начинают гореть, и я отвожу глаза. Мой взгляд скользит вниз по широким плечам Грея к выпирающим на предплечьях мышцам. Я мельком видела Грея в бою между солдатами и горожанами, и впервые за все время я понимаю, почему стражникам Рэна пришлось тащить Грея в замок в цепях. Должно быть, ему было нелегко стоять смирно, позволяя им заковать себя в кандалы.

Когда я снова поднимаю взгляд, я понимаю, что Грей продолжает наблюдать за мной, и мой румянец становится ярче.

– Прости, – говорю я.

В его глазах я замечаю озорство, но для простой насмешки этот взгляд слишком темный и теплый.

– Если ты считаешь нужным просить прощения, то я тоже должен принести тебе свои извинения, – Грей смотрит в сторону, и на его щеках появляется легкий румянец. – Теперь ты понимаешь, почему мне лучше отказываться от вина: я и без его помощи способен дерзить.

Закаленный солдат краснеет из-за какой-то случайной игры слов! Я улыбаюсь, но усталость решает дать о себе знать, и мне приходится бороться с зевотой.

– Тебе стоит поспать, – мягко говорит Грей.

Я не хочу спать. С каждым новым днем мы подбираемся все ближе к дворцу моей матери и к концу того, что существует между нами. Что бы это ни было.

Из-за того, что Грей поставил точку в разговоре, я не могу просить его остаться.

Возможно, Грей неправильно истолковал мое молчание или же дело в чем-то другом, но он поднимается из кресла и быстро возвращает меч обратно на пояс.

– Мне стоит удалиться, чтобы ты могла отдохнуть.

Он уже у двери, когда я его окликаю:

– Грей?

– Миледи?

Он меня никогда так не называл, и из-за этого у меня по телу пробегают мурашки. Я понимаю, что это всего лишь проявление уважения, но между мной и Греем это кажется чем-то невероятно личным. «Миледи».

Я останавливаюсь перед Греем. Дверь открыта, поэтому я говорю, понизив голос.

– Я так и не поблагодарила тебя за то, что ты спас мне жизнь.

Он отвечает мне так же тихо.

– Ты сама спасла себя.

Мои щеки снова начинают гореть от смущения.

– Думаешь, солдаты вернутся?

– Да. И скоро.

Мое тело пробирает дрожь при воспоминании о человеке, который прижимал лезвие к моей шее. Я сглатываю и тут же чувствую, как рана дает о себе знать обжигающей болью. Я невольно прижимаю ладонь к своей шее.

В затемненном коридоре взгляд Грея кажется тяжелым и мрачным.

– Я постою на страже перед твоей дверью.

– Мне не стоит доставлять тебе неудобства.

– Я, может, и не хочу быть королем, но я знаю, как быть стражником, – он проводит пальцем по линии моего подбородка. – Не бойся. Никто тебя больше не тронет.

Теперь дрожь пробирает меня совершенно по другой причине.

Мне хочется сказать Грею так много, но я даже не знаю, как выразить свои мысли словами.

До того, как я успеваю что-то придумать, Грей берется за дверную ручку и закрывает между нами дверь.

Глава 30 Грей

На рассвете нам подают завтрак, и еды так много, что мы едва ли можем съесть половину. Лучшие лошади в городе готовы везти нас туда, куда мы пожелаем. Все люди, которых мы встречаем, выражают нам почтение. Когда мы проходим по улице, дамы приседают в реверансах, а мужчины склоняют головы. Позади нас преследует шепот.

Это заставляет меня чувствовать себя крайне неудобно. Я никто для этих людей. Я бегу из Эмберфолла, а не спасаю его. Каждый раз, когда кто- то называет меня Ваше Высочество, я вздрагиваю и ищу взглядом Рэна.

К тому моменту, как мы садимся на лошадей, я измотан и раздражен, и не я один. Нехватка сна никому не пошла на пользу, но, если Дастан со своими подчиненными планирует вернуться, нам следует действовать быстро и осторожно. Мы скачем на запад от Глухой Лощины, хотя данный маневр делает наш путь к горному перевалу длиннее на полдня. Солнце нещадно палит, но мы продолжаем ехать, отчаянно желая оказаться подальше от города. Айзек поднимается высоко в небо, и теперь он выглядит не как создание из сказки, а как черный коршун, парящий в воздушном потоке.

Когда солнце повисает прямо над нашими головами, я перевожу лошадь на шаг, и остальные следуют моему примеру. Шея и бока животного стали влажными от пота, поэтому я сворачиваю к линии деревьев, чтобы направиться к ручью.

Когда я слезаю с лошади и ослабляю поводья, скакун тут же опускает морду в ледяную воду.

– Отдохнем полчаса, – объявляю я, после чего сажусь на корточки, зачерпываю ладонью воду и выплескиваю ее на шею.

Рядом со мной Тайко буквально падает на колени на глинистый берег. Его щеки раскраснелись, мальчик обливает себе водой голову прежде, чем начать пить. В нескольких метрах вниз по течению Лия Мара делает то же самое.

Я наблюдаю за тем, как вода стекает по шее девушки, как конец ее косы опускается в воду. Щеки Лии Мары тоже покраснели от солнца, а прядки волос прилипли ко лбу.

– Грей.

Я выпрямляюсь и обнаруживаю стоящего рядом со мной Джейкоба. Его рубашка промокла, а темные волосы пропитались потом. Юноша смотрит на меня усталым сердитым взглядом.

– Полчаса? – недовольно уточняет он.

– Нам вообще не следует останавливаться так надолго.