Сердце из тьмы и тумана

Мы остановились у моей спальни, хотя я ожидала, что он запрет меня где-нибудь в подвале или привяжет, как любимую лошадку, на улице.

И оба замерли.

– Почему я? – спросила после нескольких минут невыносимой тишины.

– Ты сирота. Тебя никто не будет искать. У тебя слабая магия, ты не сможешь защититься и никому навредить.

– Разумно.

Я сглотнула ком в горле и пошатнулась, но Дарк успел поймать. В эту же секунду я возненавидела себя за то, что инстинктивно потянулась к теплу, но ничего уже было не исправить. В осеннем лесу ужасно холодно, и сейчас, оказавшись рядом с другим человеком… живым существом, я вдруг поняла, насколько замерзла. И насколько потеряла гордость, потому что вдруг вспомнила, как безопасно было рядом с Даркхолдом, когда он крыльями закрыл меня от дракона.

Подняв голову, чтобы заглянуть ему в глаза, я спросила:

– А внизу, в подземелье, тоже был театр?

– Нет.

– А Олбран?

Дарк отвернул голову, и я поняла, что нащупала больную точку.

– Он знал, что это игра? Тоже был твоим актером?

– Олбран работал в замке, еще когда был жив отец.

– Что с ним случилось?

– Я его убил.

Он посмотрел с вызовом, мол, «ну давай, посмотри, какой я монстр!».

– Он жестоко с тобой обращался? Я видела шрамы на спине.

– Я давал много поводов.

– Не говори так.

– Серьезно? Будешь меня защищать сейчас? Ты же пару минут назад меня страшно ненавидела, Коралина.

– Ты же поэтому меня выбрал. Потому что я слабохарактерная и беззлобная. Не умею защищаться. Жалеть врага лучше, чем ненавидеть. Мне так кажется.

– Тогда у тебя нет шансов.

У меня и так их нет. Второй раз сбежать не получится. Или играть по правилам и верить, что в новом мире у меня получится лучше, или… что? Разве есть другие пути?

– Какой он, тот мир? Там опасно?

– Кейман ведь рассказывал.

– Сложно представить то, чего никогда не видел.

И сложно не бояться неизвестности, даже если она может обернуться благом.

– Я хочу есть.

– Тебе принесут.

– Сними цепь.

– Нет.

– Почему? Я ведь не могу защититься.

Даркхолд упрямо поджал губы. Несмотря на то что вес цепей практически не ощущался, они плотно облегали запястья и оставляли на коже красноватые следы от любого неловкого движения.

– Ты с ними спал? – спросила я. – С теми девушками, с которыми играл?

– Только с теми, которые хотели.

– Как это? С теми, которых удалось убедить не сопротивляться?

Он поморщился, я снова нащупала что-то личное, но снова не смогла (или не захотела?) использовать.

– Ты ведь не хотела. И не спала. Или хотела…

Я отшатнулась, когда он склонился ко мне, когда холодные сухие губы опалило горячим дыханием. Отшатнулась от неожиданности, в ту же минуту почувствовав, как тянусь к теплу. За моей спиной сомкнулись крылья, погрузив мир во мрак и тишину. Губы накрыли чужие, толкая в новое ощущение: приятно разливающееся по телу удовольствие.

Даркхолд хорошо целовался. Хоть это был мой первый в жизни поцелуй, я буквально оцепенела от резкого контраста между его поступками и тем, как нежно и осторожно он способен прикасаться. Как медленно самыми кончиками пальцев проводить по шее и перебирать наверняка спутанные после беготни по лесу волосы.

Сердце билось где-то у горла, там, где замерла его рука. Не хватало воздуха, и когда он прервал поцелуй, я жадно вдохнула – чтобы снова замереть, потому что губы спустились на шею. Я вскинула руки, и между нами оказалась проклятая серебряная цепь, звон которой отрезвил.

Мне не хватило бы сил вырваться, но я покачала головой. Нервы не выдержали, и слезы, которые никак не желали приходить, пролились все. Даркхолд замер, он все так же обнимал меня – и крыльями, и сомкнув руки на талии. Мелькнула слабая надежда, что пожалеет. Что в душе у монстра есть остатки человеческого и ему просто больно. Как больно раненому зверю, который устал верить в спасение и готов сражаться с каждым, кто подойдет слишком близко.

Вот только я не подходила, я понятия не имела о существовании Дарка и просто случайно попалась ему на глаза.

– Я замерзла и устала, Дарк. Если играть игрушкой неаккуратно – она может сломаться.

Он улыбнулся, как мне показалось, беззлобно.

– Я не знаю. У меня никогда не было игрушек.

Крылья раскрылись. Я в считаные доли секунды оказалась в спальне, где окончательно перестала искать силы стоять на ногах и просто опустилась на постель. Свернулась клубочком, спрятав под одеяло цепь, видеть которую было невыносимо, и заскулила.

Меня трясло от холода, но губы еще хранили тепло поцелуя темного принца.

* * *

Когда я проснулась, то обнаружила на столике поднос с едой. Обычно вкуснейшие блюда школьной кухни показались однообразной ерундой. Из-за цепей есть было неудобно, но я все же заставила себя. Неизвестно, что будет дальше и удастся ли еще поесть.

Потом раздался осторожный – как мне показалось – стук в дверь. Я удивленно обернулась. Кто-то здесь еще утруждается вежливостью?

– Это я, Одри.

– Иди к демонам. Точнее, к одному конкретному.

– Не могу. Дарк назначил Темный Бал, просил помочь тебе собраться. Я все равно зайду, но… я не желаю тебе зла, правда.

– Да плевать.

Я отвернулась и смахнула набежавшие слезы.