Сердце камня (ЛП)

Кон не отходит от меня до самого возвращения в Лимасилл. Перелёт на самом деле не такой уж долгий, но мне он показался вечностью. Тил тоже наблюдает, не упуская ничего из виду. Как и Кейда де Лоренс. В её взгляде меньше сочувствия, чем у Тила, но с чего вдруг её должно волновать моё самочувствие? В основном, всех беспокоит, что я могла подхватить сонную болезнь. Кон уверяет окружающих, что это просто слабость — перегрелась на солнце или мало поела. Не удивлюсь, если пойдут слухи о моей беременности. Я уже на грани того, чтобы задушить кого-нибудь. Например, своего чересчур заботливого мужа.

Рондет парит рядом с шаттлом, величественные создания: их раскинутые в стороны крылья отражают солнечный свет, и тела переливаются миллиардом ярких красок. Они моё единственное спасение: внимание большинства сосредоточено на них, а не на мне. Вообще-то в межзвёздной сети уже есть видео с многочасовыми свидетельствами существования Рондета. Но куорцы продолжают снимать их.

— Такой шанс выпадает раз в жизни, — доносятся до меня слова одного из них. Другие упоминают различные кинопремии.

Ну и ладно. Пусть лучше они будут сосредоточены на крылатых диковинках, чем на глупых сплетнях обо мне.

Но чувствую, я долго не протяну. Я всё ещё помню, как меня прозвали Кровавой Невестой после первой примерки свадебного платья.

В Лимасилле я немедля направляюсь в операционную доктора Хэли, где меня всю тыкают и колют. И я далеко не одна такая: человек шесть лежат на низких временных койках, погрузившись в глубокий сон, пока их показатели жизнедеятельности отображаются на экранах ряда устройств. Сонная болезнь распространяется всё быстрее. Я бы потребовала у Хэли полный отчёт, но все суетятся вокруг меня. Кон сразу же ушёл в свою мастерскую, чтобы проверить камень и изучить литературу в поисках чего-то, что могло бы мне помочь.

***

…и вот я тоже там, слушаю его голос, не имея ни малейшего представления, как попала сюда или о чём он говорил секундой ранее.

Моргаю, и он обрывает себя.

— Бел? Ты хорошо себя чувствуешь?

Я нервно вдыхаю.

— Я… я только что была с Хэли.

— Знаю, — отвечает он. — Она уже подготовила отчёт. Полная выписка о твоём здоровье. Ты сказала об этом, как только вошла.

Сердце ухает вниз. Меня вот-вот стошнит. Что-то здесь не так. Ужасно не так. Раньше я сомневалась, а теперь знаю наверняка.

— Хочешь, чтобы я позвал её? — спрашивает Кон, не дождавшись от меня ответа.

— Я пришла сюда сама? Я разговаривала с тобой? Что я тебе сказала, Кон?

— Ты не помнишь? — скептически переспросил он. Я бросила на него предупреждающий взгляд, который он хорошо знает. Но всё равно чувствую, как ярость поднимается во мне. Несвойственная мне ярость. — Ладно, ладно, не паникуй. Я позову Хэли, и мы…

— Нет, — перебиваю его. — Лиетт. Нам надо поговорить с ней. Она знает, что происходит. Должна знать. Когда она держала камень, она говорила со мной, и это было так, словно… она стала кем-то другим.

Он берёт мои ладони в свои, нежно поглаживая запястья большими пальцами.

— Она опасна, любовь моя. Она пыталась тебя убить.

— Но не убила же. Пожалуйста, Кон, мы должны попытаться. Кажется, я схожу с ума или теряю память, но не по какой-то физиологической причине… Это как-то связано с камнем. Фейстус или Лиетт… один из них должен знать.

Хочу я того или нет, меня перевозят обратно в лазарет, и Хэли ни на секунду не оставляет меня без присмотра. Кон не разрешает мне поговорить с Лиетт или с кем-либо ещё из последователей Копариуса. Они все здесь, в цитадели, совсем рядом, но для меня они как будто на другом конце мира.

***

Я сижу у окна, смотрю на сады и больше всего на свете хочу понять, что происходит. Вот бы здесь оказался Зендер, или Петра, или Том, или хоть кто-то, с кем я могу быть самой собой — Бел, а не Беленгарией Антейской. Не неизлечимо больной королевой.

Когда приходит Джондар, я чувствую неожиданный прилив радости. Пока не замечаю его выражение лица — крайне встревоженное. Следом за ним заходит Кон.

— Это не очень хорошая идея, — говорит мой супруг. — Она не в лучшем состоянии. Джон, пожалуйста…

Я ещё никогда не видела, чтобы Джондар так открыто не повиновался Кону. Значит, это не просто срочное дело. Что-то пошло не так. Чудовищно не так.

— Том вышел на связь: они нашли выживших на Келте и оборудование по созданию мех.

Но ведь это невозможно.

— Выжившие? Спустя столько времени?

— Оборудование… не похоже на гравианское. Точнее, изначально оно их, но кто-то его доработал и изменил технологию. И эти люди не с Келты. Бел…

Пропавшие без вести. Мне следовало догадаться. Со всей этой эпидемией и послевоенными миграциями мы упустили их из виду.

Я качнулась назад, Кон хватает меня за руку, помогая удержать равновесие.

— Джон, не сейчас.

— Она должна знать! — вскрикивает Джондар. — Она предпочла бы знать.

— Знать что?

Желудок сворачивается в узел, и жуткая пустота всасывает всё, что есть внутри меня. Я цепляюсь за то, что осталось от меня прежней. Потому что я знаю точно: произошло нечто ужасное.