Сердце камня (ЛП)

Ничего не в порядке. Мы застряли на мёртвом спутнике планеты, в разрушенном здании. Если с нашим укрытием что-то случится, если вражеский корабль вернётся, нам конец. Это, конечно, если мы не задохнёмся раньше. И если здесь не окажется уцелевших меха-волков или ещё каких-нибудь тварей, запрограммированных убивать.

Меня пробирает на смех. Неконтролируемый смех. Я знаю, что здесь нет ничего смешного. И в какой-то момент смех переходит в хрип, а затем превращается в всхлипы.

Зендер медленно, словно имеет дело с испуганным зверьком, прижимает меня к себе, гладит по волосам, прямо как раньше. И нежно — удивительно нежно — надевает на меня кислородную маску. Я делаю глубокий вдох, и в голове проясняется. Немного. Боль в груди стихает, и волна скорби накрывает меня с головой.

Это не по-настоящему. Я знаю, что это всё не по-настоящему. Но мне плевать.

Я убираю маску и целую его.

Чувство эйфории вызвано не только кислородным голоданием. Его губы касаются моих, его руки касаются меня. Я запускаю пальцы в его волосы и притягиваю его ближе к себе. Он для меня всё. Тогда и сейчас. Он тот, кого я всегда любила, но с кем не могла быть. Мой принц, моя потерянная любовь. Тот, от кого я ушла. Потому что должна была. Ради его же блага. Это было самым тяжёлым решением в моей жизни. Я поступила жестоко по отношению к нему, разрушила наши отношения и никогда не говорила, почему я это сделала.

— Пет, — шепчет он прямо мне в губы. — Нам надо остановиться. Мы должны…

Он тоже тяжело дышит, и сердце в его груди бьётся под моей ладонью. Под моими губами, когда я целую его. Он закрывает глаза, сдаваясь.

Но я должна остановиться. Он прав. Надеваю кислородную маску и прижимаю вторую к его лицу. Он вдыхает живительный воздух и снова открывает глаза. Они тёмные и слегка изумрудные по краям, с золотисто-янтарными искорками. Красивее всего на свете. Как и он сам.

— У нас слишком мало воздуха, — сдавленным голосом произносит Зендер. — Надо экономить то, что осталось.

Киваю и кладу голову ему на плечо. Я так устала. Голова кружится, и я не знаю, как это остановить. Всё, что только можно было, вышло из-под контроля, силы стремительно покидают меня.

Я долго не протяну. Но, по крайней мере, в итоге я здесь вместе с ним. Даже если это ничего не значит. Мы вместе, в объятьях друг друга. Он никогда не узнает. У меня не хватает дыхания, чтобы сказать, не говоря уже о том, чтобы подобрать слова.

Я даже не слышу шаги, как внезапно раздаётся голос:

— Так вот, значит, как? Вас двоих даже на секунду нельзя оставить одних. Что бы сказал отец, если бы увидел? — Арт Меррин скидывает с плеч рюкзак и вытаскивает из него новые баллоны с уже готовыми масками. — Так вы хотите остаться здесь или всё-таки готовы вернуться домой?

Я смотрю на него, ошарашенная, тогда как Зендер уже поднимается на ноги, поднимая заодно и меня. Его слегка пошатывает, он прищуривается, разглядывая брата.

— Арториус? Что ты здесь делаешь?

— Спасаю вас вроде как? Идите сюда… — деловито отвечает он, держа в руках одну из кислородных масок. Зендер передаёт её мне, и я без возражений надеваю её на себя. А как тут поспоришь? У меня нет на это сил. Зендер берёт вторую, но не спешит прикладывать к лицу.

Он как раз мастер поспорить. Особенно с братьями. Последнее слово всегда должно быть за ним.

— Как ты нас нашёл?

Арт берёт его за руку и насильно прижимает маску к лицу брата. Подозреваю, что у Зендера просто нет сил сопротивляться. Но он всё равно сердито смотрит на Арта в ожидании ответа. Мы вдыхаем. Драгоценный кислород наконец-то поступает в лёгкие и проясняет мысли. Зендер слегка ослабляет хватку, внезапно осознав, как близко мы стоим.

Его брат в ответ поджимает губы. Это не улыбка, не гримаса, а скорее принятие неизбежного — будто он знает, что следующие слова не обрадуют Зендера.

— За это вам надо будет поблагодарить Велентина Тила.

— В смысле? — спрашиваю я. Арт понимает, что я говорю, несмотря на то, что мой голос приглушён маской.

Младший принц указывает пальцем на меня.

— Он прицепил к тебе маячок, Петра. Всё это время он знал, где ты.

Руки сами собой взлетают к подвеске. Я снимаю её и в ужасе смотрю на украшение в своей ладони. Маленькая звёздочка сверкает в полумраке, смеясь надо мной.

***

Звездолёт у Арта крошечный и тесный. Я бы сказала, что он рассчитан на очень маленькие расстояния, но внутри он оказывается оборудован по максимуму. Арт занимает место пилота с типичной мерриновской уверенностью, а мы с Зендером пристёгиваемся на сиденьях позади него. Звездолёт едва ли больше «Стрекозы» или «Осы» и примерно того же уровня комфортабельности. Конечно, для нас сейчас главное не комфорт. Он увезёт нас из этого гиблого места — это всё, что имеет значение.

— А что с Томом и остальными? — спрашивает Зендер.

— Они на обратном пути. Все в целости и сохранности.

— А тот корабль, который нас атаковал?

Арт втягивает воздух сквозь зубы.

— А вот об этом… нам ещё нужно поговорить.

— Имперский?

— Если да, то это тайные агенты. Никаких официальных данных о нём нет. Но, может, и не имперский.