Сердце Катерины. Повесть II. Под пламенем Клинка (СИ)

Вздохнув, королева взяла лежавший на столе кусок пергамента и стала писать текст манифеста об отречении от престола. Кусая губы, чтобы не расплакаться, она перечитала написанное, чтобы проверить, нет ли ошибок. Затем, стряхнув стоявшие в глазах слезы, подписала документ, поставила на нем свою печать и попросила позвать Моргана Кендала. Встретив в его глазах молчаливый вопрос, Катерина протянула манифест и глухим, но твердым голосом произнесла:

– Генерал, я отрекаюсь от престола и назначаю вас регентом. Возвращайтесь в Стедвик вместе со всей эрафийской армией. Со мной останутся только Роланд и элементали.

Кендал, никак не ожидавший этого, растерянно пробормотал:

– Что вы, Ваше Величество… Может, не надо?

– Надо. Я больше не намерена втягивать свой народ в войну, которой он не хочет.

– Но ведь династия пресекается… Как же можно?!

– Она все равно должна на мне пресечься. Роланд и энротские лорды не дадут возвести Николая на эрафийский престол, а других детей у меня не будет. Я поручаю вам организовать выборы нового короля. Пусть наш народ обретет достойного правителя, который обеспечит мир и процветание. Я этого сделать не смогла…

– Но ведь это же не ваша вина… – попытался возразить Кендал.

Катерина покачала головой:

– Неважно, чья вина. Теперь уже неважно. Отправляйтесь в Стедвик и займитесь выборами. Это последнее мое королевское распоряжение. И еще: передайте Мюллиху и прочим, что я их не осуждаю и не держу на них зла.

– Хорошо, Ваше Величество, – голос генерала едва заметно дрогнул. – Пусть вам сопутствует удача в этой войне. Я буду молиться за вас и ждать вашего возвращения с победой.

– Спасибо, Морган, и успехов вам, – произнесла Катерина, с трудом сдерживая слезы.

Генерал ушел, а Катерина еще долго сидела с отрешенным видом, рассеянно глядя вдаль. К ней подошел Роланд и ласково обнял ее за плечи.

– Не горюй так сильно! – сказал он. – В том, что произошло, есть и хорошая сторона. По крайней мере, теперь ты сможешь вернуться в Энрот. Когда война закончится, мы с тобой уедем домой, подальше от всего этого…

– Да, я давно не была в Энроте. С удовольствием съезжу туда навестить сына.

– Только навестить сына?! – в голосе энротского короля послышалось разочарование. – А я думал, ты вернешься ко мне навсегда.

– Прости меня, Роланд… Ты же знаешь, что я не могу долго жить на чужбине.

– Это Энрот для тебя чужбина? – горько усмехнулся Роланд.

– Не обижайся, пожалуйста…

Из груди Роланда вырвался раздраженный вздох:

– Не понимаю. Всё-таки не понимаю… Что тебе теперь делать в Эрафии? Теперь, когда ты лишилась власти – что тебя там удерживает?

– Эрафия – моя родина.

– Твоя родина отвергла тебя! – глаза короля недобро сверкнули. – Ты ей больше не нужна, как выяснилось! Неужели тебе не обидно, что с тобой так обошлись?

– Эрафия – моя родина, – повторила Катерина, глядя на Роланда, как на несмышленого ребенка. – И не перестанет ею быть из-за того, что Совет лордов не одобряет моей политики…

В ответ Роланд лишь сокрушенно покачал головой. Упертость Катерины была ему совершенно непонятна.

Вскоре регент Морган Кендал отправился в Стедвик, по приказу Катерины уводя с собой эрафийских рыцарей. Большинство с удовольствием подчинилось этому приказу, но были и такие, кто отказался покинуть свою королеву и выразил готовность сражаться вместе с ней до конца. Это несколько утешило Катерину: значит, хоть кто-то из подданных поддерживал ее и не сомневался в необходимости войны, которую она вела с Эофолом.

По призыву Тамара в этих местах стали появляться всё новые и новые воины Сопряжения. Быстро, буквально на глазах, возникали из ниоткуда стихийные города, и вскоре армия Катерины пополнилась внушительным количеством элементалей, достаточным для того, чтобы заменить отправленных в Эрафию рыцарей.

И снова шли воины Катерины навстречу неизвестности по мрачным землям, вновь видели вокруг себя дымящиеся поля, смердящие огненные реки и засохшие деревья. Хорошо еще, что отравленный воздух теперь не так вредил эрафийцам. Водяные элементали привезли с собой изготовленные Циэлой кристаллы, состоящие будто из твердой воды. Не изо льда, а именно из теплой твердой воды, которая текла и переливалась внутри какого-то силового поля – совсем как река в том городе, где Катерина познакомилась с Тамаром. Катерина не вникала в подробности, но как следовало из путаных объяснений водяных магов, смысл был в том, что чем ближе ты к такому кристаллу, тем лучше тебе становится. Катерина и ее воины поместили эти дары элементалей в свои палатки, и страшные нарывы от серных испарений у них больше не появлялись, а у тех, кто уже был отравлен, язвы постепенно затягивались, а опухоли под кожей становились всё меньше и меньше. Но само пребывание в Эофоле действовало на всех угнетающе, лишало сил и бодрости, рождало в душах уныние, а в умах – самые черные мысли. Особенно страдал Роланд. И без того-то мрачный в последнее время, здесь он стал еще злее и раздражительнее. Катерина видела однажды, как он, забравшись на возвышение, составленное из ящиков из-под стрел, выступает перед воинами.