Сердце Хаоса

С приготовлениями к открытию Школы лордов я справилась за одну неделю. Мне оставалось только вернуться в Адертан и дать ход тем бумагам, которые были у меня на руках. Но до этого нужно было дождаться маскарада, поэтому остаток дней я посвятила изучению книги о жемчужине и работе над заклинанием призыва для себя. И если первое под моим напором сдвинулось с мертвой точки, то со вторым все еще ничего не выходило.

На двадцатый день второго месяца зимы в столице уже повсеместно гуляли слухи о скором вторжении шаманов севера, как Син и обещал мне. Сплетни разносились со скоростью лесного пожара, и вскоре жители города начали покидать Таанах, понимая всю опасность положения. Сколько бы лет ни прошло, колдовство всегда будет пугать людей.

Теруан, разумеется, знал о происходящем в народе, но вмешиваться не стал, посчитав это не стоящим внимания. У меня были опасения поначалу, что он обвинит меня в раскрытии тайны и создании панике в городе, но паники не было, и правитель не стал призывать меня к ответу. Организованными семьями подданные стали покидать Таанах, но так делали далеко не все. Кому-то было просто некуда идти, а кто-то не считал северян угрозой, когда рядом есть императорская гвардия. Пусть это останется на их совести, ведь я сделала все, что могла в этой ситуации.

Вместе с тем на юг отправилась и моя сестра со всем ее кланом. Никто из торговцев не захотел оставаться и рисковать своими жизнями, тем более, что им было куда пойти даже без моей помощи. Оставшихся после свадьбы денег им хватало на это переселение, учитывая, что это всего лишь на несколько месяцев, а путешествие открывало новые торговые возможности.

Вместе с Теярой уехала и половина моих людей, вместе с Кергалом и Тилем. Моему новому епископу не составило труда получить одобрение таанахской епархии на вхождение в должность. Тем более, что при моем нынешнем положении даже Церковь вряд ли смогла бы мне отказать. Хватило одного вежливого письма, чтобы Тиль получил сан и благословение архиепископа.

Также перед отправкой кортежа я вручила Кергалу все необходимые грамоты и указания, дабы он проследил за делами герцогства, и письмо к советнику Артахана, в котором объяснялась участь послов и все вытекающие из этого последствия в виде определения владетеля тех самых островов.

Но даже это не могло унять моего беспокойства за южные границы, и это послужило одной из самых весомых причин, по которым в моей душе начало назревать недовольство правлением императора. Его оправдывало только предстоящее нападение ордена, иначе сложно сказать, во что могло бы вылиться мое негодование.

Если бы на месте короля была я, то напротив перенесла бы маскарад на ранний срок, не дожидаясь всех этих месяцев. С врагами лучше разбираться по очереди, не дожидаясь, пока они соберутся все вместе и нанесут удар. Но я всего лишь неугодная эрцгерцогиня, и насаждать свою волю королю не могу. Моим уделом было подчинение самодурству монарха и нивелирование последствий его решений. Этим я и занималась.

Оставшиеся до маскарада дни я с упорством настоящего демона пыталась найти решение своего вызволения из Преисподней, перемежая эти отчаянные попытки ломанием глаз о рукопись Мореи. Говоря о книге, я достигла внушительных успехов, многое почерпнув из нее для себя. Это оказалось чем-то вроде мемуаров, в которых бывшая хранительница жемчужины описывала свои извилистые измышления о жизни, боге моря и его реликвии. Хуже всего пониманию поддавались части ее пространных рассуждений о природе людской души, добра и зла. Мысли о боге моря также были больше похожи на скопище догадок, основанных на ряде маловразумительных фактов. В таких главах было сложно пробираться сквозь вязь древних строк, но постепенно я все лучше понимала, что Морея хотела сказать.

За свою жизнь ей пришлось столкнуться со всевозможными людскими пороками и добродетелями, а также совершить множество великих дел и злодеяний. Эту рукопись она хотела оставить для своих потомков, чтобы вложить в их головы некие постулаты, которые смогли бы сформировать правильное с ее точки зрения мышление у подрастающего поколения. Но, судя по Дархаину, успеха она не добилась.

Так я поняла, что мало оставить знания, нужно еще заставить их усвоить. Но на это способна только жизнь, и ничего с этим не поделаешь. Если потомок не столкнется с теми же событиями, что и предок, то его мудрость юнцу будет совсем ни к чему.