Сердце кошмара

Асмер взглянул на Брестона. Тот лишь махнул рукой и закатил глаза, а затем вышел из лаборатории. Асмер заметил, что коронер зло прошел мимо церковника, с явным желанием пихнуть того плечом, однако у него это не вышло. Церковник невозмутимо и ловко уклонился, в последний момент отойдя в сторону.

– Меня зовут Эорнил, – представился церковник, протянув руку.

– Думаю, мне нет нужды представляться, – сказал Асмер, не ответив на рукопожатие.

Церковник бесстрастно убрал руку.

– Позвольте мне еще раз выразить вам свои соболезнования. Я знаю, что вы были близки с комиссаром, – протянул Эорнил, сделав паузу, видимо, чтобы, услышать слова благодарности. Асмер его не порадовал. – Но, не время горевать. Полиция Атифиса как никогда нуждается в сильном руководителе, что поведет ее дальше под своим руководством.

– К чему вы клоните?

– Вы Асмер всегда были так скажем любимчиком Гарвальда. Думаю, именно вас он хотел бы видеть своим приемником. К тому же, мне кажется, у вас есть черты, которых иногда ему не хватало, – улыбнулся Эорнил. От его улыбки Асмеру стало тошно. – Что уж лукавить, комиссар не очень жаловал нас, и на почве этого часто возникали нелепые неурядицы и споры. А с вами такое, уверен, нам не грозит.

Асмер промолчал, глубоко вдохнул и выдохнул, пытаясь успокоиться. Затем ровным тоном произнес:

– То есть… Вы сейчас просите меня быть лояльным к Церквям, к тому, что они везде суют свой нос? А за это я получу должность комиссара. Очень находчиво…

– Ну не так грубо, но в основных чертах я это и имел ввиду.

– Мой ответ нет, – сказал Асмер, немного жестче, чем хотел. – Надеюсь я вас не очень огорчил?

Церковник сделал опечаленное лицо:

– Огорчили… Еще как. Думаю, вы просто немного не в себе. Вам необходимо отдохнуть и хорошенько обдумать наше предложение. Мы, конечно, можем подыскать и другую кандидатуру, но вообще-то нам бы пригодились ваши знания и навыки. Впрочем, если вы откажитесь, вам придется покинуть ваше место. Видите ли, я знаю, что вы допрашивали Мэрилинд Диен, но так и не сумели понять, что именно она обезумевший убийца.

Все ошибаются, Асмер, но за ошибки надо чем-то платить.

– Иными словами – Церкви не хотят, чтобы повелся слух, что они посадили на место комиссара своего человека, и теперь полиция в ее загребущих лапах. Имя – вот все, что вам нужно от меня. Чтобы я стал марионеткой. Бесполезной и некомпетентной марионеткой. Знаешь, что? Иди к черту со своими предложениями. Иди к черту со своими угрозами. Считаешь, я так боюсь потерять сраную должность? – Асмер подошел почти вплотную к крючковатому носу Церковника. – Думаешь я не видел, как ты ухмылялся, заливая про то, как тебе жаль, думаешь не знаю, что, когда Гарвальда грызли, ты, сука, наложил в штаны. Еще раз подойдешь ко мне с подобной просьбой, больше никогда не сможешь ухмыляться. Ты меня понял?

Асмер так и не дождался ответа. Церковник продолжал лишь невозмутимо смотреть ему в глаза. Асмер отвернулся и молча направился к выходу.

Когда бывший старший детектив полиции Атифиса выходил из лаборатории, твердо уверенный, что в участок больше не вернется, в спину ему раздалось.

– Зря вы так, мистер Амуннсен. В наши сложные времена лучше сотрудничать с теми, кто сильнее. Уж поверьте мне, вся сила, что есть в этом славном городе всегда находилась в руках Церквей.

– Да пошел ты.

Медно-золотистый жетон детектива, мерцая в дневном свете лаборатории, медленно вращаясь, с тихим звоном упал на пол. Выведенное серебряными буквами имя еще мгновение глядело в потолок, а затем отвернулось к полу.

***

В одном Эорнил был прав – Асмеру надо было отдохнуть. Голова шла кругом, а все происходящее казалось сном, и даже тот кошмар, что ему снился недавно выглядел гораздо правдивее теперешней реальности.

– Может, я и правда сплю? – задумчиво сказал Асмер, хлопая себя по лицу.

– Мистер, с вами все хорошо? – услышав его слова, спросил дворник подметающий улицу. Старик подозрительно посмотрел на Асмера и скривил нос, чувствуя запах алкоголя, смешанный с тлеющим табаком.

– Нет. Далеко не хорошо, – ответил он, держа в зубах сигарету, дым которой, поднимаясь вверх, щипал и жег глаза, заставляя щурится.

– Может, я могу чем-то помочь?

Асмер не ответил, молча пошел вдоль дороги к своему автомобилю, а дворник, задумчиво покачивая головой, смотрел ему в след.

– Должно быть, он считает меня чудаком, – подумал Асмер. – А если я, и правда, медленно, но верно схожу с ума? Безумие не такое уж и редкое явление в Атифисе.

Мэрилинд. Что заставило ее напасть на комиссара, словно дикий зверь?

Безумие.

Неужели она и есть тот убийца, что так жестоко расправился с викарием? Но почему?

Безумие. Атифис был болен им. Многие и долгие годы он чувствовал это, но не мог понять.

– С городом что-то не так, – вспомнил он слова Недларда.

Огромный, бесконечный горизонт холста, покрытого масляными красками, открылся перед Асмером. Отдернулись и упали куда-то в темноту плотные бордовые шторы. Картина, что до этого была закрыта от взгляда Асмера, теперь всплыла прямо перед его глазами, рябью перемешанных на ней образов прошла по сетчатке.