Сердце крестоносца

– Где, интересно, все? Или здесь только спящая стража? – Калев внимательно оглядела большой зал. – Богато живут, ничего не скажешь. Почему же твой братец не прислал в Дауф хотя бы немного от щедрот своих?

– Сейчас не время, – перебила няню Римильда. – Я просто жажду представиться герцогу и прилечь наконец-то в кровать, которая не шатается.

– Мне пойти поискать кого-нибудь? – нерешительно предложил Родд, который стоял рядом с кучкой багажа. Конюх чувствовал себя несколько неуютно. Лучше уж зимовать в знакомом до последнего камешка Дауфе, чем заблудиться в огромном и пустом замке! А ну как его заколдовали?

– Не стоит бродить по чужому дому, – сказала Римильда. – Присядем, подождем.

Девушка устроилась на скамье (тоже мраморной) у стола и бездумно уставилась на противоположную стену. Там висел огромный гобелен, повествующий, по всей видимости, о подвигах герцога Рено. Самого герцога Римильда опознала с некоторым трудом, по гербу на щите. Слишком много фигур толпилось рядом. Казалось, ткачи решили таким образом увековечить все местное дворянство разом.

Весь зал на уровне второго этажа опоясывала крытая галерея, с балюстрады которой свисали разноцветные флаги. Казалось, зал украшен для какого-то праздника. Мраморный пол сверкает, очаг вычищен от золы, все в полном порядке – и никого.

– Мы словно попали в волшебное королевство Маб[1]. – Калев явно одобряла чистоту и порядок, но отсутствие жителей тревожило ее.

– Скорее в чертоги короля Оберона[2]. Вокруг один камень. – Римильда погладила прохладный мрамор скамьи. – Но это вполне объяснимо. Насколько я поняла, дерево здесь – редкость.

– Да, дерево в этих местах – не только редко, но и весьма ценно.

Римильда подавила порыв вскочить со скамьи и с достоинством повернулась в сторону говорившего.

На галерее стоял, облокотившись о перила балюстрады, сарацинский рыцарь.

– Кажется, неверные все же захватили замок герцога Рено, – прошептала Калев, вставая за плечом хозяйки. В случае чего служанка постарается защитить госпожу, и хотя бы один враг умрет с метательным ножом в горле. Впрочем, пока непонятно было, кто им явился – враг или друг.

Римильда молчала. В соответствии с требованиями этикета первым должен был представиться мужчина, если он не хозяин дома и не король. Сарацин вряд ли являлся тем или другим, так что Римильда просто смотрела на него в упор, не отводя взгляда, и вежливо улыбалась. Незнакомец был явно богат, разодет в роскошный белый шелк, шитый серебром, тюрбан его украшала изумрудная булавка, а на пальцах сверкало драгоценными камнями штук пять колец. Утонченные черты смуглого лица подчеркивала аккуратная бородка, черные миндалевидные глаза встретили взгляд Римильды открыто и бесстрашно. Незнакомец был уже не молод, но все еще красив, силен и привлекателен. Глубокий голос звучал завораживающе.

– Простите мою невольную невежливость, милая леди, но я так поражен вашей красотой, что все установления этикета вашего народа вылетели у меня из головы.

С этими словами мужчина прошел по галерее и спустился в зал по боковой лестнице. Когда он оказался на одном уровне с Римильдой, она обнаружила, что сарацин невероятно высок, более чем на голову выше ее, а ведь до сих пор она не так уж часто встречала мужчин даже одинакового с ней роста.

– Разрешите представиться, – низко склонился он, приложив руки к сердцу, – Мухаммад ибн-Селим, посол несравненного Салаха ад-Дина при дворе его величества Балдуина и при дворе герцога Рено Гранье.

Значит, сарацины крепость не захватили. Посол, оказывается. И разгуливает, как у себя дома. Римильда слегка поклонилась в ответ:

– Я – леди Римильда из Дауфа, дочь графа Мобри.

– Миледи, – Мухаммад склонился еще ниже. – Насколько я понимаю, вы – сестра Деневульфа, графа Мобри.

– Да, так и есть.

То, что этот человек знает ее брата, внушало некую надежду. Римильде не очень хотелось рассказывать первому встречному, к тому же сарацину, о цели своего прибытия, да и вообще о чем-либо, но и не назвать своего имени она не могла.

– О… – начал говорить Мухаммад, но тут его прервали.

Из неизвестных пока Римильде глубин замка донесся звук шагов, голоса, и в большой зал вошел герцог Рено в сопровождении свиты. То, что этот человек – хозяин замка, Римильда поняла сразу, несмотря на то что облачен он был в такие же белые восточные одежды, как и посол Саладина. Остальные рыцари и приближенные герцога следовали европейской моде, что немного примирило Римильду с происходящим. Она была весьма удивлена, что герцог, сражающийся с сарацинами, носит восточное платье. Впрочем, может, ему так удобнее: она ведь и сама не выдержала здешней жары. Хотя за восточную женщину леди Мобри все равно не примешь.