Сердце ледяного мира (СИ)

Аргон решил сократить путь, а не делать крюк по лесу, обходя всю деревню. Прячась в кустарнике, он добрался до крестьянских домов. Затем остановился и внимательно осмотрел их. В одном были закрыты ставни, в окне другого он заметил отблеск лучины. Аргон добежал до дома, в котором горел свет, и на корточках прополз под окном. Выглянул из-за угла. На улице никого. Отлично. Осталось совсем чуть-чуть! Сердце колотилось как бешеное, когда он пробирался под окном Мириам.

Вот и все. Аргон забрался в свою комнату и упал на лавку. От пережитого волнения грудь ходила ходуном. Не попался. Слава богу, пронесло! Глубокий вдох и долгий выдох. Сердцебиение замедлилось, и кровь перестала стучать в висках.

Аргон подошёл к окну и посмотрел на пустырь, пытаясь восстановить события этой ночи. Иллиды, девушка — всё казалось таким нереальным, словно это приснилось. Особенно не верилось в то, что он управлял огнем.

Аргон поднял руку и внимательно посмотрел на неё. Рука как рука. На ладони никаких ожогов. Тонкие белые шрамы на коже сплетались в удивительные узоры. Аргон дотронулся до них и не почувствовал ничего необычного. Интересно, а чего он ожидал? Вспышек? Фейерверков перед глазами?

— Я управлял огнем, — произнес он.

От этой фразы веяло бредом. Разве он мог управлять стихией? Наверное, ему это привиделось. Внутри всё запротестовало, но Аргон засунул этот голос поглубже и стал ему растолковывать, будто сумасшедшему.

Люди не могут управлять ни огнем, ни ветром, ни водой. Это бред. Безумие! А он же нормальный. Просто он не знал, как справиться с иллидами, и мозг создал эту нелепую фантазию, словно он такой могущественный, что может пускать файерболы!

Но как он тогда справился с монстрами? Аргон закрыл глаза и задумался. Вместо истинных воспоминаний, снова приходили фантазии про огонь. Может, сами разбежались? Может, их испугал кто или… Аргон почувствовал, что его охватывает волнение. Или он с ним справился. Сам! Не огнём, конечно, а голыми руками, либо… Точно! Он забросал их камнями. Одному мёрзлому даже в голову попал. Да, это больше похоже на правду! А мечты и фантазии вывернули так, словно он Гефест какой-то.

Аргон лёг на лаву и закрыл глаза. Внутренний ткач, боясь провалится в безумие, продолжал латать дыры, соединяя разорванные части, плетя заплатки и зашивая нелепицы.

Просто он так долго жил в тесноте, в страхе, с чувствами, что он маленький и беспомощный, которые стали невыносимы. В порыве справиться с ними, бессознательное наделило его суперспособностью, будто он умеет управлять огнем. "Компенсация" — всплыло в сознании слово и внутренний ткач ухватился за него. Да, он компенсировал своё бессилие! Якобы он не слабый и беспомощный, а ого-го какой!

Мысли размывались, превращаясь в шум. Ткач зашил последнюю трещину и довольный уставился на свою работу. Теперь всё ровненько, гладенько, а главное — логично!

С этой мыслью Аргон и уснул. Впервые за последнее время ему ничего не снилось.

Глава 17: Колдуны

Каждое утро Оратора начиналось одинаково. Он вставал задолго до того, как разгорится Сангар. Выпивал кружку чая, а затем проводил несколько часов в молитве и благословении Всевидящего. Когда молитва подходила к концу, время близилось к полудню. В двери стучалась послушница Берта и помогала приготовить завтрак, а затем они вместе шли в Дом.

Сегодня Оратор тоже заварил чай и стал наблюдать через окно за тем, как клубятся тучи над лесом. Чёрные тучи на фоне тёмного неба выглядели устрашающе. «Наверное, будет буря», — подумал Оратор, делая последний глоток. Затем он опустился на колени и выпятил грудь, открывая сердце Всевидящему. Запрокинул голову, чтобы божественный взгляд проникал в глаза, и вытянул руки к небу. Началась многочасовая молитва. Мышцы спины ныли, поясницу тянуло, но Оратор не обращал на это внимания. Через страдания он постигал Бога и преисполнялся его взглядом. Жаль, что Всевидящий общается только с Пророком. Как бы хотелось услышать его голос! Оратор ощутил трепет от мысли, что и ему будут приходить откровения, но тут же испугался и затряс головой. Это грязные богохульные мысли! Вон! Вон! Вон!

«Смиренный духом, и сердцем, и разумом. Я всего лишь рупор Бога, его рот и язык, через который он доносит свою волю, — шептал Оратор, осеняя себя священным знаком. — Я свят, потому что меня коснулся Пророк. Он наделил меня правом говорить от имени Бога. Без его святости я такой же грешный человек, как и все живущие. Знаю, Всевидящий, что тебе доступны все мои мысли и желания, и я каюсь за то, что решил поставить себя рядом с Пророком и попросил услышать глас твой внутри себя. Земная плоть и разум полны греха и соблазна. Я прошу искоренить во мне гордыню и даровать мне смирение духа и сердца. И под силой духа смирится и разум».

В дверь постучали, когда Оратор отбивал поклоны. Кого же там принесло в такую рань? Вряд ли Берта пришла раньше. Может, это злые силы испытывают его дух, пытаются сорвать молебен. Оратор решил не обращать внимания и продолжил молиться.

В дверь уже забарабанили, потом раздался стук в окно.