Сердце Льва

Итак, как уже было нами сказано: «Вы творческий эгоист». Вам, видите ли, недостаточно передать читателю смыслиобразыВашегопроизведения.Ваммаловубедительной форме представить читателю свою самую невероятную идею, заставить его поверить в реальность создаваемых Вами героев, ситуаций и образов. Вам необходимо ещё и передать ему сложность творческой кухни, да так, чтобы он удивился и преклонился перед мощью Вашего творческого интеллекта. Вот как бы недостаток этого Вас и смущает в сотворённой Ритой редакции. А ведь она действовала в строгом соответствии с высказанными Вами интересами. Это Вы пожелали написать роман, который прочтут и правильно поймут миллионы. Так вот. То, как скомпонованы Ваши рассказы, полностью отвечает принципу простого и доступного повествования.

Автор должен был признать справедливость

слов Адамбека. Он лишний раз убедился в чёткости суждений прототипа героя своего романа.

–

Я вот любуюсь, – гость вертел в руке стопку печатных страниц. – Почти две сотни страниц прекрасного текста. Браво, маэстро!

–

Похвала из Ваших уст дорогого стоит. Уж мне-то известна Ваша строгость в оценках.

–

Правда – не лесть. Её не стыдно и произносить, и слушать. Заслужил – получай.

–

Что-то мне не по себе. Вы не будете против бокала шампанского? – писатель открыл бар. – Нет. Шампанского нет. Есть коньяк.

–

Можно. Собираетесь отметить триумф? Уже?

–

Ну, зачем так? Я далёк от нарциссизма. – Автор с улыбкой подал критику бокал. – Просто Вы открыли кампанию литературной критики нашего творчества. Вот за это и выпьем!

–

А скромностью маэстро не страдает, – лукаво заметил критик.

–

С чего вы это взяли?

–

Вы сказали: «…Нашего творчества». Я так понял, что «Нашего» – это с большой буквы.

–

Ну, что Вы! Роман – результат не только моего труда. Где бы всё это было без моей Риты? Я-то делаю самую интересную часть, а ей достаётся рутинная. – Он секунду подумал. – Нет. Она все тексты переписывает и компонует в строгое повествование. Так что, скорее, я делаю только эскизы, а она создаёт полотна.

–

Тогда позовите её. Пусть и она послушает заслуженную критику.

Писатель вышел и вернулся вместе с Ритой. Она увидела бокалы на столе и всплеснула руками:

–

Вы пьёте, и нечем вам, беднягам, закусить.

–

Ничего, – попробовал удержать её критик. – Мы только коньячку. По чуть-чуть.

–

А коньячок без фруктов и сладостей, – что бальзам без водки. Я сейчас.

В мгновение ока она вернулась с подносом, полным десерта.

–

За что пьёте?

–

Отмечаем открытие кампании критики нашего

литературного творчества, – Деми подал Рите бокал.

–