Сердце Маски 1

Как только начали стихать нотки музыки, сразу же десять человек отправились добывать себе выпивку. Сначала Глу Пыша толкнули, потом ударили. Жа Ло и За Кинь поискали глазами меня, но я только покачал головой. Они поняли, что я имел в виду, когда попросил принимать не очень активное участие в драке.

Всё-таки сообразительные мне попались соклановки! Молодцы!

Глу Пыш сначала отошел, опустив глаза. Он выглядел растерянным и подавленным. Только что он танцевал с двумя красивыми девушками, а теперь он был самым несчастным человеком на свете. Ему отвесили оплеуху, и новоиспеченный дулин закрылся, уткнулся в ладони.

Нападавший схватил за талию Жа Ло и притиснул к себе. Девушка, способная изменить ему лицо за пару секунд, «испуганно» вскрикнула. Глу Пыш всё также закрывался от опасности.

Вот же трус!

Казалось, что моя идея провалилась, но когда один из мужчин расхохотался и ущипнул за попу Жа Ло, Глу Пыш вскинулся. Мужское начало в нем пробудилось. Он вспомнил, что является не только носителем штанов, но и владельцем содержимого оных.

Мужчина должен заступиться за женщину!

— А ну отвалите, гнусные ублюдки! — вскрикнул Глу Пыш. — Оставьте нас в покое, или я…

Он получил ещё два удара, но третий уже блокировал и ударил в ответ. Ударенный упал, прихватив с собой ещё двоих. Нападавшие на несколько секунд остолбенели. Они явно не ожидали ответа от нахального выскочки.

Стойка Драконьего Наездника удалась Глу Пышу не с первого раза, но он всё-таки справился с ней и выпустил воздух.

Ртом.

Девчонки, которые могли за пять секунд справиться со всеми десятью мужчинами, отошли в угол. На танцполе остался только Глу Пыш и десять здоровяков. Глу Пыш застыл в эффектной позе. Он смотрел прямо перед собой и одновременно видел всех. На его лице поселилось умиротворение и покой. Ладонью левой руки он обхватил кулак правой и сжал так, что хрустнули косточки.

Глу Пыш готов!

— Бей его! — крикнул я, изменив голос.

— Точно! Бей! — заголосили мужчины, кинувшись в бой одновременно.

Первый прыгнул на Глу Пыша в боевом прыжке Поющей Обезьяны, норовя поразить с разворота челюсть пяткой. Глу Пыш перехватил его в воздухе и бросил на пол. Завершающим ударом ступня обрушилась на челюсть мужчины. Уши резанул противный хруст.

Блок прямого удара второго нападающего и тут же проникающий удар в горло. Снова мерзкий хруст.

Третий получил такой апперкот, что с запрокинутой головой отлетел на пару метров и рухнул под ноги За Кинь. Девушка с милой улыбкой пнула его в челюсть. Сильно пнула.

Четвертый напал со спины. Глу Пыш поставил блоки ударам, которые должны были прийтись по ушам и ударил головой назад. Нападавший выхватил бритым затылком в нос. Кровь веером вырвалась наружу.

Пятый попытался пройти прямым в челюсть, но Глу Пыш сделал шаг вперед и чуть пригнулся, чтобы рука прошла над плечом. Он захватил руку, два раза ударил мужчину в висок и кувыркнулся через падающего. Снова хруст, и рука осталась лежать в неестественно вывернутом положении.

Шестой ударил ногой Глу Пыша в живот. Мой друг поймал стопу и дернул на себя, заставив мужчину сесть почти на полный шпагат. Наступив на колено, монах вывернул ногу в обратную сторону.

Седьмой получил сначала локтем в челюсть, потом коленом в лицо. Брызги крови попали на лежащих. Завершающим ударом стал удар ребром по шее.

Восьмой вытащил нож, но Глу Пыш выставил низкий блок и два раза ударил в лицо, оглушая противника. Повернуть кисть было делом половины секунды. Нападавший взвыл, когда нож воткнулся ему в бедро. Выть пришлось недолго — удар с разворота отбросил восьмого в пучину беспамятства.

Девятый согнулся от удара прямой ноги точно по солнечному сплетению. Локтем по позвоночнику Глу Пыш отправил его к остальным лежащим.

Десятый встал сначала в боевую стойку, но стоило окровавленному Глу Пышу двинуться в его сторону, как мужчина тут же заорал и бросился прочь. Он бы так и убежал, если бы…

А нет, так и убежал, голося что было силы. Я не стал ему препятствовать. Глу Пыш снова встал в стойку Драконьего Наездника и с шумом выпустил воздух. Вроде бы ртом.

— Сколько с нас? — повернулся я к бармену.

Постарался улыбнуться так, чтобы было ясно — мы можем заплатить только за себя.

— За-за-за всё пять золотых монет, — ответил тот.

— Сколько? — поднял я бровь. — Я плохо расслышал, может быть вы скажете моему другу?

— Две серебряных, только уходите, — буркнул бармен.

Я бросил на стойку монеты и махнул рукой своей банде. Медвежья повозка ждала нас у входа. Мы голосящей бандой пронеслись по ночным улицам Мосгава.

Уже дома я рассказал Глу Пышу о своей миссии по уничтожению Низших Богов. Он не удивился, только ответил:

— А я с самого начала знал, что с тобой всё не так просто.

— Ты вступишь в мой клан? — спросил я, видя, как напряглись Жа Ло и За Кинь.

Они были готовы кинуться на Глу Пыша, если тот не согласится.

Глу Пыш помедлил, потом улыбнулся:

— Я знаю, что это ты послал тех ребят в баре. И… спасибо! Я уже не боюсь боли, брат Сиджар. И за это я очень тебе благодарен. Если дальше будет также весело, то я согласен.

Жа Ло и За Кинь выдохнули.