Сердце мира: часть первая

— Таш, — голос эс-Мирда отдавал холодом зимней ночи. — Ты знаешь что-нибудь об этом бунте? Лучше тебе признаться, пока мы еще можем остановить убийства.

— Не в чем мне признаваться, — угрюмо ответил Таш. — Ксалтэр пару раз сказал отнести в город какие-то свертки и спрятать за ящиками или в щелях. Что за вещи, для кого — Урд знает. Это нарочно делалось, чтобы я не мог никого выдать, если меня поймают. Кто там пожары устраивает, я тоже понятия не имею. Ксалтэр обещал, что не будет никакого восстания и крови, что все пройдет мирно. Он вообще убеждал меня, что, если восстание будет вооруженным, оно обязательно провалится. Понятия не имею, что там у них изменилось в планах.

Направленный из-под сдвинутых бровей взгляд хозяина был темным. Что-то решив для себя, эс-Мирд снова двинулся вперед. Лица Таш не видел — они как раз проходили мимо домов, где никто не зажег фонари на ночь. Зато тон господина стал миролюбивее.

— А эта способность — поджигать людей без огня? Давно она у тебя? Как ты ее скрыл от тинатов?

Таш насторожился. Зачем он задает эти вопросы — прикидывает, как сдать раба в обитель? У него там брат, наверняка эс-Мирд хорошо знает, как разделываться с подобными Ташу. Но и врать шерд тоже смысла не видел.

— Никак. У меня никогда не было способностей к магии. Я только на днях понял, что могу как-то зажигать огонь. Но как, объяснить не могу. Единственное, что я выяснил, — это что огонь появляется только с приступами ашарея. Может, это и не магия вовсе.

— Значит, это началось не в то время, как ухудшилась погода? — продолжал выспрашивать эс-Мирд.

Таш собрался четко сказать "нет" — и вдруг осознал, что на самом деле не уверен в ответе. Если подумать, то ведь первый ашарей случился вскоре после того, как прекратилось биение Сердца мира, а в столицу понеслись гонцы с жалобами от землевладельцев на постоянные бури. Проклятый извращенец Эссис эс-Мерт потому и оказался в Каледхаре, что его отослали в провинцию под предлогом оценить ущерб, который понесет королевская казна из-за неудачного сезона.

— Я не знаю. Может быть, это всего лишь совпадение, — вслух произнес Таш. — Почему вы решили, что это началось именно тогда?

— Просто так. Не обращай внимания.

Для такого человека, как эс-Мирд, ответ прозвучал слишком скомканно. Таш с подозрением взглянул на него, но выражение лица, как и раньше, было не разобрать.

— Слышишь? Что там такое? — как будто пытаясь перевести тему, сказал хозяин.

У него получилось — Таш отвлекся на шум, забыв о странных вопросах.

Северные ворота из Внутреннего кольца были уже близко. Факелы на их стенах сияли маяком для тех, кто слишком поздно возвращался домой с затянувшегося пира у состоятельных друзей, хотя предназначались для стражников. Они досматривали всех, кто пытался проникнуть ночью в богатые кварталы, — а мало ли это вор или убийца? Сейчас там стояло больше людей, чем обычно. Судя по мрачным и зевающим рожам, ночному назначению, да еще в такой беспокойный час, радовались далеко не все.

За воротами, похоже, собралась толпа. На одной стороне площади вещал проповедник — мужчина взывал к имени Создателя характерными для жрецов подвывающими интонациями. Ташу они показались знакомыми. Не этот ли человек обзывал жителей Внутреннего кольца кровопийцами в тот раз, когда Лаана отправила рабов за ллитской мазью?

В стороне, как будто чуть дальше — а может, потому что голос оказался не настолько сильным, как у проповедника, — горожан пытался успокоить стражник. "Расходитесь!" — без особой уверенности призывал он. Таш усмехнулся. Кто бы там ни стоял, взволнованный народ одними воплями не усмирить.

— Пойдем другим путем? — спросил Таш господина.

Тот покачал головой.

— Придется обойти полгорода. Лавку за это время ограбят раз пять.

Через ворота их пропустили легко. Стражники вспомнили эс-Мирда и сразу загремели увесистыми ключами от небольшой двери, прорубленной в створке. Главный на посту (от остальных его отличал разве что получше начищенный нагрудник) напоследок по-товарищески посоветовал эс-Мирду вернуться и отсидеться дома. У стражника даже хватило честности признаться, что если господину понадобится помощь, то он вряд ли ее получит. У воинов на службе города есть приказы поважнее.

Хозяин скупо ответил, что способен сам постоять за себя. А Таш мысленно закончил слова караульного так: "…эти приказы — спасти шкуры приспешников эс-Наста". И вряд ли такой чести они удостоились хоть за что-то кроме лизания графского зада.

Маленькая дверь, прорезанная в воротах, отворилась, выпуская двух человек во Внешнее кольцо. Огни на площади резали глаза, а от ударившего в нос смрада разлагающейся плоти и потных тел захотелось согнуться. Толпа собралась, словно в будний день, и в то же время все было совсем иначе. Таш впервые попал на площадь ночью, но сразу ощутил разницу между обычной уличной кутерьмой и тем, что происходило сейчас.