Сердце мира (СИ)

   Она с удивлением оглянулась. Однако следующие слова были отнюдь не вдохновляющими.

   - Но с одним условием: завтра я проверю, как этот шерд владеет оружием. Если хорошо, то он будет представлять эс-Мирдов на боях у графа эс-Наста. Если плохо, то он не справится и с обязанностями охранника, а значит, держать его при себе нет смысла.

   Лаана застонала. Удружила бедняге! На тех зрелищах трое из пяти бойцов погибали или становились калеками.

   - Мы с тобой договаривались, что от нас никто выступать не будет!

   Синие глаза Лердана были похожи на кусок льда.

   - Репутация, Лил. Если от нас никто не выйдет, мы будем выглядеть слабыми перед другими благородными семьями Тамин-Арвана. Я в прошлый раз пошел на уступки ради тебя, но если ты не хочешь думать о наших договорах, то и мне на них плевать. Хорошая жена подчиняется мужу.

   - Вот как? - губы Лааны задрожали. - По-твоему, я плохо себя веду, когда постоянно отправляю караваны в Шердаар, вожусь с бумагами, разбираюсь во всех проклятых пошлинах, лишь бы у твоей семьи были деньги?

   - Это уже четыре года, как твоя семья, - сухо напомнил муж. - И я тоже принимаю участие в сделках, если ты забыла. Но дело даже не в этом, а в твоем отношении.

   - Да? И какое же оно у меня? Может, я тебя поносила при других благородных? Сплю с рабами, как дочка эс-Наста? Я выучила силанский язык так, что меня шерды по выговору начинают принимать за уроженку Ветреных земель, я ношу ваши тряпки и соблюдаю все ваши традиции!

   Красивое лицо Лердана исказилось.

   - Спасибо за одолжение, дорогая жена, что ради меня говоришь на чистом силанском.

   - А что еще мне делать, чтобы ты был доволен?

   - Например, хотя бы ради приличия спать со мной в одной комнате?

   Гневные слова, которые копились внутри Лааны и были готовы водопадом вылиться наружу, разом исчезли. Она отвернулась. За спиной хмыкнул Лердан.

   - Все ясно. Спокойной ночи, дорогая.

   Обувь на войлочной подошве мягко прошелестела по каменному полу. Дверь закрылась - тихо, без щелчка. Тогда Лаана наконец бросилась на кровать и расплакалась.

   Она знала, что у нее хороший муж. Не только среди бедняков встречались тираны, которые били жен и создавали гаремы из наложниц, хотя закон это официально запрещал. Лердан не позволял себе даже взглянуть на других женщин. И это при том, что Лаана уже три года не пускала его в свою постель.

   Рыцарская честь и репутация превыше всего.

   Лаана вздохнула, вытерла слезы и села. Она не любила жалеть себя - нажалелась уже после смерти сына, ее маленького милого Сарта. Год ходила в белом, цвете траура, не видела ничего вокруг себя. А потом проняло, когда нечаянно застала отвратительное представление на площади, в котором издевались над рабами. Их заставляли одновременно лежать и стоять - приказ, который выполнить невозможно и в то же время обязательно нужно, потому что того требует магия ошейников. С тех пор Лаана как будто прозрела. Не Лердану, не мертвому ребенку и тем более не дому эс-Мирд она нужна, а тем, у кого нет ни прав, ни имущества, ни свободы воли.

   Поэтому Лаане было отчаянно жаль Таша, которому теперь придется выйти на арену у графа Чейлеба эс-Наста. Хотела помочь, выкупить славного парня у работорговца, а вышло все боком.

   Она хлюпнула носом, высморкалась в платочек и, собравшись с силами, вернулась за стол. Может, еще и не будет никаких боев на арене в честь праздника Ильтирев. Немало в этом зависело от раба по имени Забвение. Такие татуировки мог нанести только тинат, а чтобы задуманное Лааной с бароном Хинтасом эс-Биром дело удалось, отчаянно требовался маг. Пускай и беглый преступник из тех, что зовут себя хранителями.

   Макнув металлическое перо в чернила, Лаана принялась выводить на бумаге изящные строчки. Кому больше всего известно о волшебных иероглифах, как не самим тинатам? Эртанд, брат Лердана, наверняка знал, как можно убрать с кожи рисунки и вернуть Забвению память. А там он может и вспомнить, где найти человека, который с ним такое сотворил. Когда готовишь переворот, иметь на своей стороне мага очень полезно.

3. Маг

   Улланд умер.

   В груди было холодно. Эртанд стоял возле холмика свеженасыпанной земли среди ровного ряда могильных плит. Погребенных тинатов защищали тяжелые обтесанные камни с надписями, но над могилой старого наставника высилась только горка мелких камушков. Эртанд набрал их вчера сам. Он оказался единственным, кому пришло в голову хотя бы символически соблюсти традицию. Все остальные решили, что задержка заказанной из Тамин-Арвана плиты - это знак свыше. Создатель Иль наказывал неразумного сына, а истолковал Его волю, конечно же, настоятель Вигларт.

   "Ага, знак", - думал Эртанд.

   За наставника было обидно до того, что сводило скулы. Никто не хотел признавать, что Улланд оказался прав. Конец света наступал, только очень медленно. Не так, как в жреческих побасенках: бабах - и земля растрескалась от землетрясений, потом все сдуло ветром, оставшееся смыло водой, а напоследок сожгло очищающим огнем.

   Нет, все шло совсем не так. Эртанд был уверен - для каждой из четырех стран континента подготовлен свой собственный конец света.