Сердце мое

— Да в общем-то тоже, что и всем остальным. Пробки на дорогах, особенно если я куда-то спешу, серый смог — это в те моменты, когда мне так не хватает горных вершин… Люди, если а хочу остаться один. И шум, когда так хочется тишины…

— И тогда ты уезжаешь. Убегаешь… — Реплика Шелли прозвучала скорее как обвинение, чем вопрос.

— Некоторые люди убегают, всю жизнь оставаясь на одном и том же месте, — спокойно; глядя ей прямо в глаза, ответил Кейн. — И это называется «прятаться»…

— Может, и так, — прервала его Шелли. — Но я-то работаю не на некоторых людей, сейчас я работаю конкретно на тебя. И ты убегаешь обычным способом.

Тут она, услышав звук собственного голоса, поняла, что говорит с ним отнюдь не в деловом тоне.

— Прости, — поспешила она извиниться, улыбаясь лучшей из всех своих профессиональных улыбок. — Я, наверное, неудачно выразилась. В конце концов, всем людям необходимо в жизни разнообразие. И говорят, мужчинам гораздо больше, чем женщинам.

С этими словами она отложила в сторонку меню и снова достала из сумочки кожаный блокнот.

Кейн с трудом сумел взять себя в руки.

В наступившей тишине щелчок золотой ручки Шелли раздался особенно отчетливо.

Кейн скрипнул зубами и прикусил нижнюю губу.

— Что это ты там делаешь, а? — обратился он к ней обманчиво спокойным, тихим голосом, скрывающим, однако, всю его холодную ярость.

— Делаю записи о твоих вкусах и пристрастиях, — ответила, не поднимая головы, Шелли. — Что ты любишь, чего не любишь… Потом, когда я буду пересматривать свои каталоги, эти записи мне очень помогут…

— Понимаю. — И на сей раз в его голосе уже явно звучала настоящая ярость. — Думаю, здесь и впрямь есть над чем поработать. Я, видишь ли, терпеть не могу кожаные блокноты и тонкие золотые ручки. Особенно те, которые вот так щелкают!

Рука Шелли так и замерла на бумаге. Медленно подняв. голову, Шелли удивленно посмотрела на Кейна широко раскрытыми от изумления карими глазами, — сейчас, когда в них отражались огоньки свечного пламени, они казались золотистыми. Осторожно, спокойно она закрыла блокнот и спрятала его вместе с ручкой в сумочку.

— Возможно, — спокойно сказала она, — я вовсе не тот человек, который нужен тебе для того, чтобы обустроить и очеловечить твой дом.

Кейн хрипло рассмеялся. «Не тот человек, который иужен?» Он почувствовал, что сейчас, именно в этот момент, она была нужна ему до боли. Просто-таки до физической боли. Однако, разумеется, вслух он этого не сказал. Ремингтон вовсе не хотел, чтобы Шелли, многозначительно ему улыбнувшись, не задумываясь больше ни на мгновение, встала из-за стола и ушла. Ушла от него — из его жизни… А он был уверен, что именно так и вышло бы, решись он сейчас высказать вслух хотя бы самые невинные свои желания. Он прекрасно помнил, как она рассердилась — хотя и старалась не подавать виду, — когда он назвал ее «женщиной, которая не может удержать мужчину»…

«Если она хоть однажды целовала своего бывшего мужа с той же страстностью, которую подарила мне, этот „бывший“, видимо, оказался законченным идиотом, продолжая искать на стороне того разнообразия, о котором она упомянула», — подумал Кейн.

Поэтому он прокашлялся, пытаясь успокоиться, перестал постукивать пальцами по столу и взял наконец в руки меню.

— Прости, если я в чем-то повел себя не вполне подобающе, — обратился он к Шелли, стараясь говорить как можно спокойнее. — У меня всегда портится характер, когда я голодный…

— Что ж, значит, пришло время заказывать еду, — отозвалась Шелли.

Кейн раскрыл меню. Он заранее знал, что, как бы тщательно ни пролистывал каждую его страницу, все равно ему не найти там блюда под названием «Шелли Уайлд»… Поэтому волей-неволей приходилось мириться с голодом и желанием, затягивавшимися теперь на Неопределенно долгое время.

— Что-нибудь из закусок? — спросил он ее.

— Не могу выбрать между фаршированными грибами и устрицами, — призналась ему Шелли.

И облизнула губы в предвкушении изысканной еды. Кейн увидел, как розовый кончик ее языка оставил чуть заметный влажный след на тонких губах. Он вспомнил, как теплы и нежны были ее губы и снаружи, и изнутри. Мысленно выругавшись, он заставил себя сосредоточиться на меню.

И когда к ним подошел официант, Кейн уже выбрал, какие блюда закажет. Как, впрочем, и Шелли.

— Фаршированная семга с креветками и лавровым листом, пожалуйста, — обратилась Шелли к официанту.

— Держу пари, что, кроме этого, тебя прельстили креветки в лимонном масле с травами, — пробормотал Кейн себе под нос.

— Как ты угадал? — удивилась она.

— Я тоже не мог выбрать между двумя этими блюдами, — сухо пояснил он и посмотрел на официанта. — Пожалуйста, семгу для дамы и креветки для меня. Кроме того, закуску «Кентукки» из салата-латука и холодную похлебку «Новая Англия». Ну и еще, пожалуйста — это опять к вопросу о закусках, — порцию фаршированных грибов и порцию устриц.

— Но я столько не съем! — запротестовала Шелли.