Сердце морского короля (СИ)

Мягко высвободившись, она торопливо поплыла к плоту, легко рассекая волны, которые будто сами подталкивали ее в нужном направлении. Неужели она когда-нибудь привыкнет и станет принимать это как должное? Как иреназе, которые с этим родились?

Добравшись до плота, она ухватилась за край, подтянулась и выбралась на гладкие, нагретым солнцем доски. Обернулась, помахала качающемуся в волнах медно-золотому пятну. Алестар махнул ей в ответ, а потом рыжина его волос пропала, вместо нее мелькнул роскошный блик серебряного хвоста — и волны опустели.

Четыре матроса, сидящие на другом краю плота, с восторгом уставились на ее грудь, облепленную тонкой шелковой туникой, и отвернулись, только когда Каррас на них рыкнул. Джиад немного помедлила, дождавшись, когда алахасец тоже отведет взгляд. Не из стыдливости — что там он у нее не видел? Просто нехорошо дразнить того, кто перестал быть любовником, но остался другом.

— Держи полотенце! — протянул ей Лилайн целое покрывало, которое Джиад набросила на плечи, не торопясь вытираться.

Ее одежда, заботливо приготовленная Каррасом, лежала на матросском сундучке в паре шагов, но Джиад с удивлением поняла, что натягивать чистые, сухие и теплые вещи ей не хочется. То есть надо бы, конечно, день ясный, но прохладный, однако теперь она понимала иреназе, которые всегда обходились одной туникой с поясом, да и то больше ради красоты и сословных различий. Тело, привыкшее к свободе, не хотело в плен даже самой лучшей ткани и замши. И вообще холод не доставлял ей таких неудобств, как раньше — еще одно приятное преимущество любви моря.

Быстро стянув мокрую тунику, неприятно липнущую к коже, она бросила ее на плот и подумала, что переодеваться больше не станет. Когда придет время возвращаться под воду, так и уплывет в земной одежде, а снимет ее уже дома. Дома…

Все-таки она вытерла волосы, которые уже почти достигали пояса. Расчесала их гребнем, позволив сохнуть дальше, и не торопясь натянула принесенные Лилайном вещи: полотняную рубашку с подштанниками, любимые замшевые штаны и куртку, пояс и сапоги. А потом протянула руку и, не веря своим глазам, взяла то, что лежало под вещами, прикрытое еще одним полотенцем. Ее клинки! Правый — длиннее, левый — немного короче. Парные клинки стража Малкависа, голубоватая узорчатая сталь, спрятанная в потертых кожаных ножнах, костяные рукояти с насечками…

— Лилайн… — прошептала она почти беззвучно одними губами. — Ты нашел их…

— Ну как я мог не найти часть твоей души? — усмехнулся наемник чуть грустной, но светлой улыбкой. — Ты же помнишь, оружие как жена — одни руки знать должно. Вытри волосы получше, а то ветер!

— Не замерзну, — отмахнулась Джиад, прижимая к груди тяжелые мечи.

Рукояти так и просились в ладонь!

Она не удержалась, щелкнула застежками и одним плавным движением стряхнула ножны, освободив светлую сияющую сталь, прижалась губами сначала к правому клинку, потом к его младшему брату… И опомнилась лишь, когда в глазах предательски защипало, а губы свело то ли холодом, то ли внезапной немотой. Убрала клинок от лица, вдохнула соленый морской ветер и облизала губы, чувствуя на них почти такую же соль. Ничего, это не стыдно. Оружие — и вправду часть души воина.

— Спасибо…

Она подняла взгляд на Лилайна, и наемник кивнул.

— Жаль, если под водой заржавеют, — сказал он спокойно. — Или ты их в свой храм отправишь?

— Не знаю…

Джиад растерянно пожала плечами и присела на опустевший сундучок, пока моряки принялись сноровисто грести веслами, отводя плот обратно к берегу.

А в самом деле, что теперь делать с мечами? Сталь, выкованная лучшими арубскими мастерами, вряд ли быстро поддастся действию воды, особенно, если хорошо смазывать. Но рано или поздно море ее победит. Это ведь не «каршамцы», вроде сабли и кинжала, что теперь красуются на поясе Каараса. И видеть, как чистый доблестный металл превратится в ржавую труху, будет невыносимо.

Да и зачем ей мечи в Акаланте? Для боя под водой они непригодны, даже если предположить, что ей когда-нибудь снова придется сражаться. Не зря иреназе бьются лоурами и трезубцами, острогами, недлинными ножами, только не мечами. Глупо обрекать верное оружие на бесславную смерть, зная, что больше им не воспользуешься.

Наверное, Лилайн прав? Клинки следует отправить в храм Арубы, и пусть они упокоятся в залах Памяти, как оружие тех стражей, что пали, исполняя долг. Она ведь и в самом деле все равно что умерла для храма.

Плот мягко ткнулся в песчаное дно, и Лилайн первым спрыгнул на берег, помахав небольшому отряду, ожидающему в тени высокой скалы. Полдюжины человек, оседланные лошади… Джиад шагнула следом, с замиранием сердца пытаясь понять, что она чувствует, впервые за долгое время ступив на твердую землю. Радость? Ощущение правильности? Она так долго мечтала об этом!