Сердце морского короля (СИ)

— Нет, — негромко и ясно сказала она. — Если бы я могла вернуться в тот день, когда все началось, я бы не изменила ни одного слова, ни одного поступка. Ничего, что могло бы увести меня на другую дорогу. Ты знаешь, Алестар, я тебя ненавидела. Но ненависть сгорела в том же огне, в котором переплавилась твоя душа. И я выбрала тебя сердцем и разумом. Как море вместо земли. Как судьбу твоей жены вместо судьбы стража. Знаешь, сегодня я отдала свои клинки. Я думала, что они будут со мной всегда, и я умру, не выпуская их из рук, как положено стражу. Но я рассталась с ними и не жалею. Море позвало меня твоим голосом, и я рада вернуться. Я хочу любить тебя и засыпать в твоих объятьях, а потом просыпаться рядом. Хочу носить и рожать наших детей. Хочу беречь тебя как страж и как жена…

Она прервалась, порывисто вздохнув, и Алестар, не отрывая взгляда, нащупал горячую ладонь с узкими жесткими пальцами и подушечками мозолей… Поднес к губам и поцеловал благоговейно, как нежнейший цветок или зелье, способное спасти жизнь.

— Когда-то ты сказал, что любовь рождается из боли, подобно жемчугу, — тихо сказала Джиад, так же не отводя взгляда, словно смотрела Алестару в глубину души. — Теперь я знаю, что это правда. Я не иреназе, я страж и сказала бы, что любовь рождается подобно мечу. Она плавится в огне горна, принимая форму, тяжелый молот судьбы кует ее, выбивая слабость, ложь и недоверие, а потом ледяная вода закаляет клинок, и он готов к испытаниям на прочность. Наверное, у кого-то иначе. Чья-то любовь — хрупкая драгоценность, чья-то — хмельная трава, расцветающая легко и свободно, или пестрый мягкий шелк. А у нас получилось вот так. И я не жалею. И не хочу иной судьбы, где рядом не будет тебя. Ты — мое море…

— Ты — мое сердце моря, — отозвался Алестар и потянулся к ней.

Их дыхание встретилось на миг раньше, чем губы, став единым — крошечная искра тепла в бескрайнем море, вечном, как сама жизнь, и холодном, но согретом этой искрой любви, одной на двоих.

Эпилог

— Я ужасная мать, — вздохнула Джиад, ловко перехватывая маленькое толстенькое тельце, так и норовящее выскользнуть у нее из рук. — Иногда мне хочется надеть на них поводки, как на салру! И хоть несколько минут не думать, куда эти негодники прямо сейчас пытаются залезть. Ариэль, перестань!

Но стоило годовалой хитрюге похлопать золотистыми ресницами над невинными синими глазками, Джиад не выдержала и улыбнулась, осторожно выпутывая цепкие пальчики из своих распущенных волос. Дочь, у которой забрали любимую игрушку, возмущенно засопела и, извернувшись, попыталась попробовать на вкус брачный браслет, при этом весьма чувствительно хлопнув Джиад хвостом по лицу. Руку с браслетом Джиад незамедлительно убрала, но это, оказывается, был хитрый маневр! Подкравшись сзади, Кассий поддержал сестру молниеносной атакой на волосы Джиад, но тут же оказался перехвачен Алестаром.

— Какие способные дети, — восхищенно умилился любимый супруг. — Джи, ты только посмотри, как они замечательно плавают!

— Как два юных салру, — согласилась Джиад, вручая ему в свободную руку дочь. — Все в тебя, муж мой. И поэтому будь добр, отвлеки их, пока я заплету волосы, иначе, Малкависом клянусь, не выдержу и снова постригусь. И не смотри так!

— Ты этого не сделаешь! — выдохнул Алестар со священным ужасом. — Только не волосы! Джи!

— Может, и не сделаю, — задумчиво согласилась Джиад, беря со столика золотой гребень. — Смотря как будут себя вести три хвостатые четверти нашего семейства.

Кассий и Ариэль увлеченно брыкались в отцовских объятиях, и Алестар, вместо того чтобы их удерживать, отпустил малышей, дал им, хохочущим, немного отплыть, а потом ловко поймал двумя руками за хвосты, грозно прорычав:

— Я стр-рашный ужасный маар-р-ру! Где тут непослушные дети, я их сожр-р-ру…

Близнецы в притворном ужасе завизжали, но Джиад, глядя на две улыбающиеся мордашки, им ни капельки не поверила. Два серебристых хвостика с толстыми детскими плавниками, еще и близко не похожими на сверкающую вуаль плавника Алестара, затрепыхались еще сильнее, близнецы изнемогали от хохота и, наконец, позволили «страшному маару» подтянуть себя ближе и обнять.

— У тебя отлично получается, — восхищенно заметила Джиад, неторопливо расчесывая волосы, уже достигшие пояса. — Вот что значит, прирожденный укротитель!

— О, неужели ты научилась льстить, жена моя? — улыбаясь, спросил Алестар, не переставая тискать детей, которых он попеременно то подкидывал вверх, то снова ловил.