Сердце Москвы. От Кремля до Белого города

Первоначальное здание электростанции было сравнительно небольшим, одноэтажным, построенным из красного кирпича с высокими, узкими окнами и острым фронтоном, украшенным башенками по центру. Автором его был архитектор Н.П. Басин. В последующем оно перестраивалось, увеличивалось, а на участке появлялось много зданий различного назначения (архитекторы Н.П. Басин, Н.Н. Благовещенский, В.В. Николя, Э.-А.И. Норверт).

В советское время комплекс станции занял почти половину набережной. Основное здание существенно перестроили, справа и слева от него возвели новые сооружения.

Справа известный архитектор И.В. Жолтовский выстроил что-то совсем несообразное (№ 6). Он, как правило, работал в классических традициях, которые эволюционировали от вполне достойных построек досоветского периода, почти копий итальянских палаццо, до совсем неузнаваемых нагромождений деталей классики в поздних его сооружениях, как в здании научного института на улице Вавилова в Москве. Однако тут, на Раушской набережной, он, чтобы как-то быть «в струе» общей моды, занялся постройкой (при участии Г.П. Гольца) конструктивистского здания. В результате на набережной в 1928 г. появился уродливый монстр, подобный которому вряд ли где-либо можно увидеть: здание сравнительно небольшое, но выделяется своими грубыми выступами с какими-то нахлобученными козырьками неясного назначения. В книге-апологии, посвященной Жолтовскому, эта его работа даже не упоминается. Как писал один из архитектурных критиков, «можно предположить, что Жолтовский с отвращением проектировал свою котельную МОГЭС». Возможно, так и было, но отвращение возникает прежде всего у зрителя.

Слева стоит четырехэтажное строение с симметричным фасадом, в левом ризалите его (так называются выступающие части зданий) находится вход во двор, а в правом – в здание, над которым видны цифры «1897» – год окончания строительства. Проектировал это здание архитектор Н.П. Басин; надстройка четвертым этажом произошла в 1911 г. Рядом доска с надписью: «Государственная электрическая станция № 1 имени П.Г. Смидовича», хотя было бы справедливее назвать станцию именем выдающегося электротехника Роберта Эдуардовича Классона, вложившего свои знания и труд в создание ее. Смидович был советским чиновником – некоторое время руководил электроотделом в Высшем совете народного хозяйства, но более стал известен тем, что на многих документах о разрушении памятников истории и архитектуры стояла его подпись, как члена президиума Центрального исполнительного комитета.

Тут же, справа от входа, находится интересный памятник прошлого – вмурованная в стену дома небольшая доска с горизонтальной чертой и надписью: «Уровень весеннихъ водъ 12 апреля 1908 года». Наводнение это оказалось самым большим за все время наблюдений. В пасхальные дни 1908 г. власти получили тревожные вести о том, что у подмосковных деревень Тереховой и Мневников Москва-река выступила из берегов, – тогда московский губернатор В.Ф. Джунковский отправился туда со спасательными средствами. Но уже 11 апреля вода в пределах города стала быстро подниматься и к середине дня выступала в низменных местах.

Раушская набережная, дом № 10. Государственная электрическая станция № 1

Как вспоминал Джунковский, «после пяти часов вечера вся площадь между рекой Москвой и Водоотводным каналом представляла собой картину потрясающую, но удивительной красоты… Особенно красивая картина была вечером между мостами Каменным и Москворецким, возвышавшимися над сплошной водной поверхностью. В воде ярко отражались освещенные электрические фонари обоих мостов, а по линии набережных почти над поверхностью воды горели газовые фонари, от которых виднелись только верхушки и которых не успели потушить – казалось, что это плавающие лампионы на воде. Кое-где виднелись лодки, наполненные пассажирами с горящими свечами в руках, – это возвращались богомольцы из церквей… „Болото“ превратилось в настоящее бушующее море. В воде отражались огни фонарей и квартир, расположенных во втором этаже, в первых была абсолютная темнота». По всем улицам Острова, как в Венеции, плавали на лодках, жители небольших домов сидели на крышах.

По сравнению с летним уровнем вода тогда поднялась на 9 м. Наводнение охватило более 1500 га, то есть около ¹/₅ всей площади города, пострадали около 180 тысяч москвичей, 2,5 тысячи домов, еле-еле спасли картины Третьяковской галереи, электростанция оказалась под водой, и половина Москвы осталась без света. Долгое время Москва-река то текла сладкой водой – сахарный завод Гепнера потерпел убытки на 7 миллионов рублей, то окрашивалась в желтый цвет – затопило химический завод Ушкова, и громадные запасы краски растворялись в воде. Еще долгое время нижние части домов на Берсеневской набережной «блистали» новой окраской…