Сердце не камень

— Все равно, будьте осторожны, мисс Дженис.

Дженис только рассмеялась. Опасения служанки казались ей абсолютно напрасными. Шеффилд вел себя весьма учтиво и приветливо. И последующие два дня доказали это. Они проводили время за беседами и игрой, но ни разу больше он не посмотрел на нее так завораживающе и пронзительно, как это случилось тогда в библиотеке. И хотя именно тот момент она вспоминала довольно часто, их ровные отношения нравились ей. Лондон казался ей теперь другим миром и вообще остался как бы в другой жизни. За окнами завывал ветер, мела метель, и Дженис даже в голову не приходило, что может наступить и хорошая погода.

На третий день своего пребывания в Шеффилд Холле Дженис обнаружила пианино в прилегающей к кабинету гостиной. Она очень обрадовалась возможности поиграть на инструменте и, взяв для разминки несколько аккордов, решила исполнить свою любимую пьесу. Она так увлеклась, что не заметила, как вошел герцог.

— Вы великолепно играете!

Вздрогнув, Дженис обернулась. Шеффилд стоял у нее за спиной и как-то странно смотрел на нее.

— Спасибо, милорд, — с волнением произнесла она. Она хотела еще что-то сказать, но не смогла. Герцог словно загипнотизировал ее своим взглядом.

Шеффилд приблизился к ней.

— Здесь прохладно, мадемуазель. Разрешите вашу шаль…

Он набросил шаль ей на плечи, но не сразу убрал руки, и на мгновение она ощутила прикосновение его твердых и теплых ладоней. Затем он взял ее за руку и помог подняться. Они теперь стояли друг против друга. Напряжение момента росло. Дженис боялась нарушить молчание неосторожным словом.

Шеффилд вдруг тихо спросил:

— Вы разрешите мне называть вас Джесси?

Она только кивнула в ответ. Он поднес ее руку к губам.

— Спасибо, Джесси.

Разве впервые мужчина целовал ей руку?

Тогда почему же такое волнение охватило ее от этого поцелуя? И от того, как он произнес ее имя?

В ответ она попыталась сказать что-то вроде «Не стоит благодарности, милорд». Шеффилд улыбнулся.

— Меня зовут Стоун. Немного странное имя, но я был бы признателен вам, Джесси, если бы вы называли меня именно так.

Она как эхо повторила:

— Стоун…

Он снова поцеловал ее руку. И вновь волна неведомых до сих пор чувств нахлынула на нее.

Раздался мелодичный звон каминных часов. Герцог выпрямился.

— Если мы сейчас не появимся в столовой, Анатоль придет за нами.

Они в молчании сели за стол. Тишину нарушал только звон посуды. Дженис прислушалась.

— Я… я не слышу завывания ветра, — сказала она несколько растерянно.

Шеффилд опустил глаза.

— Вы правы. Вьюга прекратилась.

Ничего необычного не было в этих словах, но в душу Дженис закралась тревога. Теперь она будет вынуждена покинуть Шеффилд Холл. И нет никакого предлога, чтобы остаться. Ведь до сих пор она, рискуя своей репутацией, пребывала здесь из-за плохой погоды, и если бы что-то и стало известно в свете о ее приключении, у нее все-таки было оправдание. А теперь ей обязательно придется уехать. И это после того, как они так сблизились! Дженис была в смятении.

Обед прошел за малозначащими разговорами. Беседуя с герцогом, Дженис старалась рассмотреть каждую черточку его лица. Ей нравилось, как он поднимает брови, улыбается, склоняет голову. Она перевела взгляд на его выразительные красивые руки и вспомнила их нежное прикосновение… Пришлось сделать над собой невероятное усилие, чтобы прекратить фантазировать. Не стоит увлекаться мечтами. Жестокая реальность часто просто убивает их. Дженис знала об этом. Кроме того, она убедилась на собственном опыте, что первое впечатление о человеке бывает обманчиво, а интересная внешность и приятные манеры подчас сбивают с толку.

Но Стоун, что он думает о ней? Ведь он даже не знает, кто она в действительности. Дженис никогда не касалась подробностей своего прошлого в разговоре с ним и не называла имени дяди.

Промучившись в сомнениях весь остаток дня, вечером за ужином Дженис уже была готова открыться Шеффилду, заранее заготовленная фраза готова была сорваться с ее губ, но заговорила она почему-то о другом.

Не замечая ее терзаний, герцог после ужина попросил Дженис поиграть еще. Они прошли в гостиную. Комната была ярко освещена множеством свечей.

— Разве Анатоль знал, что мы придем сюда? — спросила Дженис.

— Он знает все, что происходит в доме, — ответил Шеффилд. — Кстати, я должен вас поблагодарить. Вы помогли примирению Анатоля с миссис Лоусон.

— Я только дала несколько советов. Миссис Лоусон надо было выговориться. Я выслушала и поддержала ее. У них с Анатолем разный круг обязанностей.

— Вы очень мудро поступили, Джесси.

Дженис сыграла несколько пассажей, внимательно следя за пальцами.

— Не стоит благодарности. Знаете, меня очень интересует Анатоль. Откуда он?

— Он грек. Я встретил его на корабле того капитана, о котором вам рассказывал. Анатоль был его помощником.

— И вы предложили ему работать на вас?

Шеффилд усмехнулся.

— Нет, это было не совсем так. Когда мы были в Италии, он спас мне жизнь.

Дженис перестала играть.

— Как?