Сердце не обманет

Пока шли в библиотеку, Джон молчал, но он знал, что Джина смотрит на отстающие от стен обои. Когда они пришли, молодой человек готов был сгореть от стыда: по оконным стеклам расползлись трещины, пол грязный, а письменный стол, должно быть, выбросили, пока он окончательно не развалился.

– Какой ужас! – воскликнул Джон. – Даже не знаю, откуда начинать искать.

Как только он это произнес, послышались шаги и в комнату вошел высокий худой человек лет сорока со спокойным, привлекательным лицом. Он коротко, но изящно кивнул.

– Доброе утро, ваша светлость. Позвольте представиться. Эмброуз Фабер. Я служил секретарем при вашем покойном дядюшке. Теперь я служу вам.

Джон кивнул.

– А, я вспомнил вас, – радушно произнес он. – В детстве меня, бывало, привозили в замок и я играл здесь, когда вы гостили.

– Нельзя сказать, что я здесь гостил, – улыбнулся Фабер. – Ваш дядя приютил меня у себя и позволил в благодарность за это выполнять различные поручения. Теперь надеюсь, что смогу помогать вам.

– Конечно сможете, – заверил его наследник герцога. – Я уверен, вы знаете, как здесь все запущено.

Фабер со вздохом кивнул.

– У мисс Уилтон есть идея, которая может спасти нас. Мы хотим устроить здесь прием, и все, кто есть в этом списке, должны быть приглашены. Потом появятся еще имена, и, поскольку прием запланирован на субботу, боюсь, у вас будет не так много времени.

К его удивлению, Фабер заулыбался.

– Таким же вы были и в детстве, ваша светлость. Сегодня здесь, а завтра там. Никого без дела не оставите.

– Но на этот раз не я раздаю указания, – сказал Джон и значительно посмотрел на Джину, которая наблюдала за ними с невинным видом. «Как будто это не она все затеяла», – раздраженно подумал он.

– Мне кажется, – сказал Джон, – нам с мисс Уилтон стоит рассказать вам, что мы придумали. Вместе, – добавил он твердо.

И они наперебой все рассказали Эмброузу.

– Вы действительно намереваетесь собрать всех этих людей в замке? – спросил Фабер, когда ему удалось вставить слово.

– Да, и еще многих, – ответил Джон. – Вообще-то, мы хотим пригласить в замок всех, кто живет в округе. Это будет самая важная встреча, которая когда-либо здесь проводилась.

– Но зачем? – недоуменно спросил секретарь.

Джина рассказала ему весь план в подробностях.

Поначалу он слушал разинув рот, а когда девушка договорила, произнес:

– Невероятно, но может сработать.

– Конечно, сработает! – уверенно воскликнула Джина. – У нас будет самый красивый и самый знаменитый замок во всей Англии.

– В таком случае, я лучше пойду займусь делом, – сказал Эмброуз Фабер и ушел.

Когда молодые люди остались одни, Джон посмотрел на Джину, которая вся светилась от воодушевления. В эту минуту она выглядела красивее, чем когда-либо, и ему пришлось напомнить себе, что красавица перед ним – ужасный синий чулок и что, наверное, эта девушка околдовала его.

– Может быть, теперь приступим к осмотру замка? – предложил он.

– О да! Я мечтала об этом всю жизнь и теперь хочу увидеть все-все.

Обрадовавшись, он подставил ей руку.

– В таком случае, сударыня, позвольте сопроводить вас. Мой дом хоть и запущен, но он полностью к вашим услугам.

Глава 5

Замок Честертон считался одним из старейших в стране.

– Вот почему спасти его особенно важно, – рассуждала Джина, когда они вышли посмотреть на ров. – Настоящий норманнский замок, один из первых, построенных Вильгельмом Завоевателем на землях, которые он пожаловал барону Гуи Ле Честеру.

Мисс Уилтон говорила так, будто рассказывала выученный на память урок.

– Неужели? – спросил Джон.

– Не делайте вид, что не знали этого, – укоризненно произнесла она и рассмеялась. – Это ваше наследие. Ваша слава. Иногда я представляю, как вы раздуваетесь от гордости, когда думаете, что в вашем роду были такие люди, как барон Гуи Ле Честер, Суитин Честер, который сражался вместе с Черным принцем, Элджернон Честер, придворный королевы Елизаветы…

– Не хочу вас разочаровывать, – поспешил прервать ее потомок знаменитых предков, – но я не раздуваюсь от гордости. В детстве мне было ужасно скучно учить все эти имена.

– Как? – поразилась юная любительница истории.

– Вот так. Я знаю, каким жалким существом вы меня считаете, но что было, то было.

Джон вздохнул и попытался убедительно сделать вид, будто удручен собственной нерадивостью.

– Что же, – наконец сказала она. – Ничего не поделаешь. У детей бывают разные причуды.

– Я был ужасным ребенком, – сказал герцог Честертон, подливая масла в огонь.

– Не сомневаюсь. Но нельзя же ждать от ребенка любви к истории. На это надо смотреть шире.

– Мисс Уилтон, – с чувством вымолвил он, – если вы не прекратите быть такой невыносимо здравомыслящей и проницательной, я сейчас выкину какую-нибудь глупость.

Джина засмеялась, и смех ее произвел какое-то странное и неожиданное воздействие на молодого герцога. Через все его тело как будто прошла волна наслаждения. Искушение подразнить ее вдруг стало непреодолимым.