Читаем Сердце-озеро полностью

Сердце-озеро

Виктория Осма , Нина Георгиевна Кондратковская

Гремели атаки, пороша мела,И счастливы были они.Поэму, как песню, слагал на бегу,А ночью записывал он.Алела звезда на одном берегу —К другому летел батальон.О первой победе читала странаВо славу строителей гимн,А с новой площадки ушла тишина —Народ поднимал Коксохим.Штурмуя и ночи и дни напролетИ вытряхнув лунные сны,Поэт поднимал за рекордом рекордНа песенный гребень волны.

Литбригада

Не время с гитаройПо улице шастать,Когда ни гитары,Ни улицы нет.В тесовый баракНа четвертом участкеМагнитом вечернийПритягивал свет.И здесь, под крыломКомсомольской газеты,На первом горячемЕе рубеже,Рождались, рослиИ мужали поэтыС рабочей МагниткойВ судьбе и в душе.Сегодня ребятаОтмыты, побриты,Стихи переписаныТрижды в тетрадь.Их будет не кто-нибудь —Критик маститыйЧитатьИ строку за строкойРазбирать.Вот это — поддержкаТалантам рабочим.(Ударный призыв —От станка, не от книг!)В барак стихотворцевНабилось, как в бочку,И критик,Слегка ошарашенный, сник.Он слышал легендыО Магнитострое,Где люди растутНе по дням — по часам,Но к пробе пераТяготенье такое?!Невиданно,Трудно поверить глазам!С волнением начал.Давал разъясненья,Вскрывал волшебствоПоэтических строк.Повеяло грустью,Дохнуло сиренью.Но взрыв динамитаКачнул потолок —И парни легонькоСвоих подтолкнулиПоближе к столу,На огонь кумача.Взлетали слова,Как горячие пули,Обоймами строчекПо сердцу стуча.Люгарин, бетонщик,На вид простоватый,Ручьев, синеглазый,С душой огневой,Василий Макаров,Вожак литбригады, —Настроили голосНа марш боевой.Потом объявили:— Поэт Ворошилов.(С приметным нажимомНа слове поэт).И встал Ворошилов.И время прошил онС вершины своихДевятнадцати лет.Читал он уверенно,Радостно, броско,Как будто на площадьВыбрасывал клич…— Простите, товарищ,На вас МаяковскийВлияет, — заметилС укором москвич.— А что — Маяковский?— Да это же — глыба!— Но я иногдаИ его… браковал.— И зря!ЛитбригадаНа критика — дыбомИ в споре сразилаЕго наповал.Гость кверху ладони:— Сдаюсь. Убедили.Да, трудно с МагниткойНе быть заодно!Сквозь щели баракаЦигарки чадили,И звездами сыпалаСварка в окно.

Рождение поэмы

— Нет тебе покоя, —Бригадир ворчал. —Что ты там такоеПишешь по ночам?Письма, что ли, мамке?Так ведь мамки нет…— Письма эти, Майков,В честь твоих побед.С песней ты, как витязьВ сказке наяву,А без песни сытостьЧавкает в хлеву.Без нее не слепим,Как мы ни спешим,На пластах столетийСолнечных вершин.— Ладно, Саша, ладно,Пишешь, так пиши,Если это надоЛюдям для души…Вплыл барачный городВ мартовские сны,Месяцем проколотХолодок весны.Всхрапывает Майков,За окном — серо,Бьет в непроливайкуШкольное перо.На стекляшку донцаВ капельку чернилПервый Город СолнцаИскру заронил.Опахнул весноюЛетописный свод.Март, двадцать восьмое,Тридцать первый год.

* * *

От работы жарко,Снова прет зима.БетономешалкаСпятила с ума.Стужа зубы скалит,Куролесит норд.Галиуллин ставитМировой рекорд.Стужа в душу лезет,В медный зев трубы —Норовит отрезатьПесню от судьбы.

Последняя атака

Опять рукопашный…Два года атак!Ну что же ты, Саша!Ну что же ты так?Потоками пота,Как в бане, облит…— Такая работа —Дохнуть не велит,Индустрия сталаНа кромку беды:Зима! А металлуНельзя без воды…По скальному грунту,Хоть по лбу, хоть в лоб,Гранитную грудуГвоздит землекоп.Грохочет кувалда,Скрежещет кирка,И дня не хватает,И ночь коротка.Распахнуты плечи,Отброшен бушлат.Ну, вот и полегчеРабота пошла.Железо с размахуВрубается в пласт,Кольчугой рубахаВ лопатки впилась.Долой и рубашку —Такие дела!Душа нараспашкуИ — наша взяла!Он сталь в рукавицы,Как в зубы, зажал.Ползет под ключицыПредательский жар.На воздухе сорок,И сорок в груди.Проклятый термометр!Постой, погоди!Железная койка,Больничный барак.— Ребята! На стройкуПрорвался беляк!По коням, братишки!Вперед, батальон!Термометр под мышкой,Как штык, накален,Багряною мальвойРасцвечен платок…— Вот, в Крым тебе далиПутевку, браток.Над Ялтою горы,Да только не те.Уральское мореСинеет в мечте,И манит, и снитсяУ моря завод,И сварок зарницыНад зеркалом вод.— Сестричка!Труба накреняетсяВниз!— Не бойся,То ветерКачнул кипарис…— Тревога! Тревога!В плотине пробой!— То плещет на пляжеВечерний прибой…— Пусти!На МагнитнойВзрывают руду!— Усни,То лебедкиГрохочут в порту.Сестричка страдает,С больным говоря,Как будто листает«Лесного царя»:«Кто едет, кто мчится…»Нет-нет, не враги!Сестричка страшитсяПоследней строки.

Поэт уходит в легенду

Туча грозоваяНад Магнит-горойСашу вызываетНа последний бой.Тишина палатыПамять бередит,Ночь вторую крядуОн свое твердит:— Мне стоять на стартеВ боевом строю,Мне папаху дайтеСерую мою!Мне трубить под флагиКонников лихих!..— Может, телеграфомВызовем родных?— У меня их тысяча,Долго вызывать.Ночь глухая тычетсяЗвездами в кровать.— «Нас бросала молодостьНа Кронштадтский лед…»— Уберите волосы.Положите лед.— Это — из Багрицкого,Это — не в бреду…Ничего, я выстою,Я домой приду…. . . . . . . . . . . . . .Первая плотинаНа глубоком дне.А трубач понынеНа лихом коне.К полю первой битвыУлица сошла.Трубача не видно,А труба слышна.Ты от моря синяСколько отмахалПоперек России,Через весь Урал!С песней недопетойПервым принял бой.Первая победаВечно за тобой.

* * *

Медью солнечной не блещетНа заре твоя труба,Но несет багряный светочБеспокойная судьба.Путь ее не укорочен,Не обрезан в двадцать лет,Не потерян, не просроченКомсомольский твой билет.Ты идешь МагнитоградомМимо доменных печейС нестареющим отрядомСамых первых трубачей.С новым племенем на маршеУ огней горы МагнитТы, как прежде, поднимаешьСлово жаркое в зенит:«Завеса дымовая,Гудков пальба,Вторая Трудовая Военная Борьба!»[1]

Перейти на страницу: