Сердце пацана

— Такие же, — буркнула, но даже мое недовольство было каким-то робким.— Не приедут.

И еще отпила. Горько, но не так, как на душе.

— Как? Совсем? — девочки были повергнуты в шок.

— В этом году — нет. Работы много, — вздохнув произнесла, и поджала губы.

Обида колючими иголками выстрелила точно в сердце. Когда не вспоминаешь, и не больно вроде. Пожалуй, впервые я была настолько обижена. В остальном же привыкла, что у родителей такая работа. В конце концов, я их все равно люблю, и они у меня самые лучшие.

Девчонки поддерживающе улыбнулись.

— Не расстраивайся, Дунь. А, прикинь, разгадают они свою шкатулку. Так, дочь знаменитостей будешь! Мы еще автографы вымаливать будем! Только ты-то нос свой не задирай! — шутливо пригрозила Цветочек пальцем.

Устоять было невозможно и мы разразились хохотом.

— У кого автограф хотите взять? — Сонечка, которая явно хотела быть в курсе всего, уже стояла около нас с подносом и с любопытством на нас взирала.

— У мадамы нашей невинной! — ответила Фролова. — Молвит что постриг примет, ежели Белов ее не будет! Косы обрежет, косынку на голову натянет и в монастырь! Жизни ей нету без него! — на ходу сочиняла змеюка подколодная.

— Не говорила я такого!

Бабы уже заливались смехом, а я краснела.

— А чего тогда возмущалась, когда я тебя красила?

Надув губы, я фыркнула и вновь сделала глоток коктейля. А демоницы между тем продолжали подтрунивать. К счастью, разговоры перешли на сплетни. А затем на еще одну особу…

— Эта вобла крашеная — заноза в моей заднице!

Мои глаза взвились к потолку. Сейчас начнется… Фролова никогда не стеснялась в выражениях. Я и в мыслях порой не могла произнести то, что она озвучивала не задумываясь.

— Достала уже! Мало того, что вечно подбирает за мной! Так, она на Синицу позарилась!

Возмущению Фроловой не было предела. Гневно сверкая своими очами, она в сердцах кляла Катьку Алехину. Ох, и не любила она девицу, что постоянно у нее женихов уводила. Хотя, по мнению Фроловой, она, конечно же, ей самой завидовала и подбирала. Все, это было утрировано самомнением Ульки. На деле же, бабы друг друга ненавидели лютой ненавистью и пытались друг дружку во всем обскакать. Глупо, конечно, по моему мнению. Да и не была настолько плоха Алехина. Впрочем, как говорила Уля, у меня все хорошие…

— А недавно, — хлопнула в ярости по столу, — прихожу, значит, на съемку, а там эта лахудра стоит! Прощается и говорит: «Спасибо вам за съемку. Было приятно поработать!» — писклявый голосом перекривляла. — Ух, выдра!

Еще несколько глотков и стакан неожиданно стал пустым, а голова самую малость закружилась. Варька уже что-то рассказывала про свою соседку баб Марусю, но я ее слушала в пол уха. Решение встать было спонтанным, а девчонки от моего резкого подскока глаза вытаращили и замолчали.

— Ты чего это? — подозрительным тоном поинтересовалась Варька.

— Что-то голова закружилась. Я пойду проветрюсь, — указала головой на дамскую комнату. Смелость свалилась на голову. И откуда было не понятно…

— Может, с тобой?

— Не нужно. Все хорошо.

И даже когда я скрылась в толпе подозрительные и недоверчивые взгляды девчонок, казалось, прожигали мне спину.

Возможно, пойти одной не такая уж и здравая идея, учитывая, что в этом заведении легко можно было нарваться на неприятности, а с моей-то удачей и подавно. Однако, до туалета что тут… Рукой подать и на месте, думала я, до тех пор пока не оказалось в толпе окруженной людьми. Показалось вдруг, что я в ловушке. Оглянувшись по сторонам, я видела лишь мелькающие лица. Женщины в откровенных платьях, а рядом мужики, что не стеснялись лапать своих не шибко скромных спутниц. Поморщившись, сквозь толпу узрела барную стойку.

Туда-то мне и нужно, решила я, и стала с несвойственной мне настойчивостью прорываться через толпу.

— Девушка! — заверещала та самая дама, когда я ненароком наступила ей на ногу.

— Простите! — пропищала я.

Она громко фыркнула, тем самым выражая свое недовольство и вслед мне бросила:

— Нахалка! — возмущённо отозвалась она.

Барная стойка была большой, черной и лаковой, внизу с белой подсветкой. Вдоль стояли высокие стулья, а в самом конце одиноко сидел парень. Ну, это я определила по статной фигуре. Он сидел в тени, о чем-то переговаривался с барменом, что незатейливо натирал стаканы до блеска…

Он-то мне и нужен! Нет, не парень, чья загадочная фигура показалась мне смутно знакомой. Отнюдь! Бармен! Он наверняка должен ведать, где здесь уборная.

Да вот только когда я подошла, и уставилась на работника «Шафрана», язык прирос к небу. Стало несколько неловко интересоваться о столь щепетильных и пикантных вещах.

— Что-то подсказать, солнышко? — любезно поинтересовался он.

Замявшись, кивнула, между тем осматриваясь по сторонам. Может и не придется позориться… Всегда так неловко спрашивать о подобном, хоть памперсы с собой носи!

— Я слушаю, — и доброжелательно улыбаясь, поставил стакан и облокотился на барную стойку, нависая над моей стеснительный фигурокой.

— Эм, в общем…

— Жизнь тебя не учит, Бобр, — усмехнулся сбоку незнакомец с самым знакомым голосом.