Сердце Пламени

— Это место называется зиндан. На севере его назвали бы темницей, а по-нашему — фенгелсе, — ответил Гундихар. — На самом деле это огромная яма, в середке ее отверстие для оправления естественных нужд. Стены гладкие и отвесные, так что не забраться, а в потолке — дверца, через которую спускают еду, воду и новых узников.

— Да ты видишь не хуже совы, — донесся из мрака еще один голос, шепелявый и тихий.

— Много лучше! — отозвался Гундихар с гордостью. — Одно хорошо, что от одиночества страдать не будем. Народу в зиндане хватит, чтобы наполнить постоялый двор средних размеров.

— А почему ты что-то различаешь здесь, когда я не в силах разглядеть собственный нос? — в шепелявом голосе послышалось раздражение. — Маг, что ли?

Бенеш вздрогнул.

— Разве маг дал бы бросить себя в темницу? — усмехнулся Гундихар. — На самом деле я — гном.

— Гном? — удивленно спросили несколько человек.

— Точно. И это такая же правда, как и то, что наверху светит солнце, дует ветер и поют птицы.

— Солнце? — мрачно сказал кто-то. — Я забыл, что это такое. А ведь всего-то лишь не заплатил вовремя подати. И на самом деле виноват во всем мытарь Самсин. Он всегда…

— Заткнись! — сердито прошипел шепелявый. — Твою историю слышали все, и не по разу! А вот свежих люд… роданов не грех и порасспросить! А то давно у нас никого новеньких не было.

— И то верно, — поддержал еще один голос, обладатель которого располагался где-то за спиной Олена. — Что в городе делается? Старый император на троне или помер уже?

— Вчера, когда мы его видели, был жив, — важно сообщил Гундихар. Судя по смешкам, его слова восприняли как похвальбу. — А так — война началась. Харугот Безарионский в союзе с орками напал на Лузианию.

— Война? — повысил голос шепелявый, и по зиндану эхом расползлась волна изумленных шепотков, затихла, будто разбилась о стены. — Ух ты! Глядишь, может, нас освободят…

— Это зачем? — буркнули откуда-то справа. — Ты что, меч в руках умеешь держать? Или из лука стрелять?

— Ну, кто его знает, что императору в голову придет. Эй, гном, а за что вы сюда попали?

— За убийство, которого не совершали. Мы…

— Э, ладно заливать! — судя по шороху, шепелявый махнул рукой. — Все тут убеждены в своей невиновности. Костлявый печень проел рассказами о мытаре, Бардага послушать, так не он тех купцов ограбил, а степной ветер. Пустая болтовня и не больше. Здесь она стоит меньше, чем золото. А оно ценится много меньше острого куска стали, которым можно перерезать себе глотку!

— В зиндане не имеет значения богатство, знатность, то, кем ты был наверху, — добавил тот узник, что спрашивал про меч. — Потому что тут не жизнь, а преддверие владений Адерга.

— Главное — не мешать другим и соблюдать правила, — проговорил шепелявый. — Не лезть к тюре поперек очереди, не черпать вторую чашку, и не задевать соседей. Тот, кто следует этим заповедям, может протянуть тут долго…

— А бежать? — спросил Олен. — Никто не пробовал?

Дружный смех стал ему ответом.

— Забудь, — посоветовали из темноты. — Никому и никогда этого не удавалось. Хотя если ты умеешь летать…

После вопроса о побеге обитатели зиндана потеряли интерес к новичкам. Зазвучали приглушенные разговоры. Убедившись, что их оставили в покое, Олен подсел к гному и притянул за руку Бенеша.

— Интересно, а где Саттия? — прошептал он чуть ли не в ухо ученику мага. — И что будем делать?

— Можешь говорить погромче, — сказал Гундихар. — Никому до нас нет дела. Как, Бенеш, придумаешь что-нибудь?

— Не знаю, ну… — промямлил тот уныло. — Тут нет двери, чтобы разрушить, замка, чтобы сломать. А ломиться через стены бессмысленно, за ними нет ничего, кроме земли… А Саттия я думаю, в такой же яме, только для женщин. Это… интересно, кто нас сюда засадил?

— Как кто? — удивился гном. — Стражники!

— Это понятно. Но ведь кто-то их науськал, да. Кто-то… это, подсказал, где нас искать — рядом с телами. Кто-то, кому мы чем-то помешали…

— Картим ари Карлудон? — предположил Гундихар. — Хотя не похоже. Таристер захотел бы сам убить тех, кто его унизил.

— Все мог подстроить кто-то, кому понадобились наши вещи, — в этот момент Олен понял, что впервые за долгое время остался без ледяного клинка. Испытал при этом облегчение от сброшенной тяжкой ноши и вместе с ним — острую нехватку привычной уверенности в себе, какую давал меч на поясе.

Сам того не заметив, бывший селянин привык и даже привязался к оружию.

— Тот маг, которого я почуял? — предположил Бенеш.

— Да, похоже на то, — Гундихар кашлянул. — Но кто это? Ваш приятель из Безариона нас бы попросту убил, местный правитель…

Донесшиеся сверху лязг и скрежет заставили его замолкнуть. Олен поднял взгляд и обнаружил, что в потолке обозначился пылающий оранжевым светом контур. После тьмы он показался невероятно ярким, так что пришлось зажмуриться и выждать несколько мгновений.

— Эй, голодранцы, ужин, — донесся сердитый голос. — Славьте за милость Синюю Луну и императора, да сохранят боги его от всех напастей!