Сердце под прицелом

– У меня нет никакого желания носить фамилию моего отца, – ответил Николай с такой злобой, что, казалось, ненависть и гнев, исходившие от него, стали физически ощутимы. Они заполнили все пространство комнаты. – А для большего успеха можешь указать, что я взял фамилию своего отчима, когда мне исполнилось шестнадцать.

– У меня и в мыслях даже не было включать в статью то, что ты мне рассказал, Николай. За кого ты меня принимаешь? – Эмме было трудно говорить спокойным тоном, настолько она была шокирована. Неужели он и вправду такого ужасного мнения о ней?

– Вне всяких сомнений, ты из тех особ, которые ради успешной карьеры готовы продать даже свою девственность.

Боль обиды резанула Эмму, словно нож, возрождая в памяти воспоминания о том, как опрометчиво она поступила, отдавшись ему прошлой ночью.

– Нет! – выкрикнула она. Не будь она раздетой, она бы подошла к нему и ударила его по лицу. Как он мог такое думать? – Все совсем не так!

Он окинул ее ледяным взглядом и затем направился к выходу.

– А теперь убирайся из моей жизни.

Дверь с грохотом захлопнулась за ним. Эмма осталась одна. Она сидела в кровати, часто моргая от неожиданности. Еще несколько часов назад их с Николаем связывали объятия страсти. Весь мир словно перестал для нее существовать. По ее щекам катились слезы, когда она встала с кровати и подняла с пола черное платье, стараясь не вспоминать о том, как ее тело горело огнем вожделения, когда Николай снял его с нее прошлой ночью. Полная злости, Эмма надела его, не заботясь о нижнем белье. Все, что она хотела, – это поскорее оказаться в своем номере и оставаться там до тех пор, пока сердечная боль не пройдет.

Все еще не оправившись от шокового состояния, в котором Николай оставил ее, она заперла дверь своего номера и пошла в душ в надежде, что теплая вода успокоит ее. Казалось, она стояла под потоком воды несколько часов. Наконец Эмма выключила воду и завернулась в полотенце, стараясь не прокручивать в голове обвинения, которыми Николай ее осыпал. Неужели он правда считает, что она продала себя за материал для статьи?

Неожиданно раздался сигнал мобильного телефона, который лежал на тумбочке рядом с кроватью. Эмма насторожилась. А вдруг это Николай? Дрожащей рукой она взяла телефон: на экране высветилось имя ее сестры. День определенно не задался. Несмотря на ограниченное количество слов в полученном ею сообщении, Эмма почувствовала тревожное состояние сестры. Последняя фраза говорила сама за себя:

«Ты нужна мне, Эм, приезжай как можно скорее. Пожалуйста».

Поезд наконец прибыл в Пермь. Прямо с вокзала Эмма отправилась в балетную школу. У нее было время, чтобы подумать о ночи, проведенной с Николаем, и о том, как все резко поменялось, как он отверг ее.

– Я так скучала по тебе, Эм, – сказала Джесс, отвлекая Эмму от мыслей о высоком темноволосом русском мужчине, раскрывшем в ней женщину, которой она всегда хотела быть.

– Дело только в этом? – спросила Эмма с притворной легкостью в голосе, хотя, если бы ей не пришлось мчаться сломя голову за билетом на поезд, она, возможно, увидела бы Николая еще раз. Эмме хотелось хотя бы попытаться объясниться с ним, особенно после того, что между ними произошло. Но все, что она знала, – это то, что Николай покинул отель.

– Ты так далеко, и я не видела тебя столько месяцев. Мне не давало покоя, что ты находишься совсем близко от меня.

– Не настолько близко. – Эмма заставила себя позабыть о проблемах и обняла сестру. Она не могла злиться на Джесс из-за того, что она вторглась в ее жизнь в самый неподходящий момент. – Это было очень долгое путешествие из Владимира.

– Надеюсь, я не помешала твоим планам? – с виноватым видом спросила Джесс.

– Нет, у меня не было никаких особых планов.

Николай все испортил, обвинив ее в продажности. Но она ему покажет, что это не так. Ничего из сказанного им в комнате не будет использовано в статье, хотя теперь она понимала, почему он испытал такой шок, увидев дом своего детства.

– Вот и отлично, – ответила Джесс, мгновенно повеселев, – я свободна только сегодня, завтра снова начинаются занятия.

– Тогда нам нужно придумать что-нибудь интересное.

Когда Эмма вернулась в свой номер после долгого дня, проведенного с сестрой, ее снова стали одолевать сомнения. Она вспоминала, как Николай стоял у окна, как холодный свет падал на его тело. Если бы она могла повернуть время вспять… Возможно, она смогла бы убедить его в том, что он ошибается на ее счет.

Несколько раз в течение вечера Эмма думала позвонить ему, уверить его в том, что его воспоминания о детстве не будут преданы огласке. Она хорошо знала, что такое быть нелюбимым и ненужным.

Было ли это ощущение причиной того, что он всячески пытался отложить встречу с бабушкой? Или у этой истории есть другая сторона?

Может, он просто водил ее за нос?