Сердце призрака

– Что ты делаешь? – возмущенно спросила она. Почти не дотрагиваясь до Стефани, я пытался ее успокоить. – Не смей его трогать! – рявкнула она, когда Растин вынул кинжал из призрачного сердца.

Стефани снова попыталась от меня отстраниться, и на этот раз я ее отпустил. Она подошла к Эрику и присела около Растина.

– Алые розы, – обратился к ней Растин. Острым лезвием кинжала он указал на стеклянные стены и произнес изумленным голосом: – Они живы.

– И что? – спросил я. – Растин, на что ты намекаешь?

Медиум бросил на меня растерянный взгляд.

– Его мир. Он не должен быть здесь. И все розы, и его «Молдавия»… Они должны были исчезнуть вместе с Эриком.

– Эрик, – прошептала Стефани ему на ушко. – Проснись, прошу.

Она не заметила, как дернулась мертвая костлявая рука, но я все видел.

Глава восемьдесят четвертая. Эрик

Открыв глаза, я увидел маковое поле.

Словно весенние веснушки, рыжие стебельки касались моих колен, и я вкушал их дивный аромат.

Бесконечные цветочные букеты тянулись до тонкой линии горизонта, над которой нависло сумеречное солнце, заволоченное серым туманом.

По серебристо-белому небу плыли металлические облака. Откинув голову назад, я устремил свой любопытный взгляд ввысь, но тут же опустил веки, наслаждаясь нежным прикосновением прохладного ветра.

Может быть, это было дыхание Бога?

Стоило ли отблагодарить его за то, что, наконец, мы встретились лицом к лицу? И на прощанье она увидела мой истинный облик?

Я видел, что незадолго до того, как юноша пронзил мое сердце острым кинжалом, Стефани яростно толкнула дверь оранжереи. Невзирая на то, что моя смерть сильно ее ранила, я был счастлив увидеть ее в последний раз.

От одной такой мысли весь гнев, который зарождался в моем призрачном сердце, пока разбитая душа блуждала по другому измерению, бесследно растворился в воздухе.

В конце концов, девушка обрела долгожданную свободу.

Я осторожно вдыхал в себя маковый аромат, пытаясь распробовать на вкус каждую его частичку, и представлял, как отпускаю все, что сковывало мой призрачный дух. Все, о чем меня просил Растин.

Многоликие маски. Душевные шрамы. Роковые ошибки.

Незадолго до того, как я открыл свои бледно-голубые глаза, в мою руку скользнула чья-то крохотная ладонь.

Устремив свой взгляд на разноцветное маковое одеяло, я увидел невысокую фигуру.

Светло-желтая лента, украшающая ее праздничную шляпу, развевалась на легком ветру.

– Мириам? – Ее имя слетело с моих губ как самое сокровенное желание, исполненное святой молитвой, которую мы оба знали наизусть.

Моя младшая сестра, которую я мечтал увидеть каждый день своей смерти, одарила меня ненавязчивой улыбкой и, сжимая слабую руку, произнесла первое слово.

– Проклятие, братик, – сказала она. – Оно еще не разрушено. Ты не можешь вернуться домой.

Я нервно засмеялся. Несмотря на то что от ее присутствия по моим щекам струились счастливые слезы, ответ Мириам прозвучал жутко. Я так долго думал, что больше никогда ее не увижу, и уж точно не надеялся встретиться с ней за пределами «Молдавии». К тому же лишь изредка я допускал мысль о том, что меня ожидает светлое будущее, хотя Растин думал иначе. И вообще, неужели мои проступки были недостаточно ужасными?

– Все еще? – недоуменно спросил я.

– Без сердца ты не можешь вернуться домой, – ответила она.

От удивления я раскрыл рот. На небесах совсем новости не показывают? Я вообще-то мертв.

– Мириам. – Опустившись перед ней на колени, я схватил Мириам за плечи. – У меня нет сердца.

– А вот и есть, – ответила она, и на ее лице снова заиграла печальная улыбка. – Стефани его тебе отдала.

Я кивнул, и, словно арбалетная стрела, мой мозг пронзила тысяча вопросов.

Так значит, Мириам знала о Стефани. И вся моя семья тоже. Неужели они наблюдали за мной? И следили за каждым моим движением оттуда, куда я поневоле отправил их души?

Возможно, Мириам увидела не все. Например, то, что происходило со мной до того, как я попал в это неведомое пространство. В сон, который, на этот раз, возник не по моей прихоти.

– Роза уничтожена, – произнес я, ощущая некий страх от того, что это значило. Однако в преисподней я испытал такие мучения, что застрять между мирами было не так уж и плохо.

– Ты же знаешь, – хихикнула Мириам, взяв меня за руки. – Дело не в розах, братик.

– Что ты имеешь в виду? – раздраженно спросил я. – Умоляю, говори прямо.

– Ты так сильно заблудился, – грустно прошептала она, дотрагиваясь до моего лица. – В темном лесу, где все деревья были тобой.

В ответ я ласково прикоснулся к ее щеке, и прохладный ветер унес шляпу Мириам в лесную чащу. Я резко вскочил и побежал за ней. Но когда я приблизился к одиноким деревьям, передо мной предстало поразительное зрелище, и я оцепенел.

Издалека на меня смотрели две фигуры. Мама и папа.

Как и на свадебном снимке, они нежно держались за руки и грустно улыбались.

Когда мама мне помахала, я взял Мириам за руку, и мы вместе побежали ей навстречу.

Несмотря на то, кем я стал и что натворил, моя семья вернулась за мной.

Сглотнув, я попытался избавиться от горького послевкусия от слов Мириам.