Сердце призрака

Она сказала, что я не могу вернуться домой. Но что же тогда со мной будет?

– Эрик.

Мириам остановилась, и я тоже. Взглянув ей в глаза, у меня впервые случился приступ паники.

– Тебе нельзя с нами, – мрачно заявила Мириам.

Ее слова изгнали меня в ад. Юноша был прав. Но разве дьявол мог навредить мне больше, чем я сам? Это правда, что я сломал свою жизнь. Но все же мне хотелось, чтобы мое желание отпустить милую Стефани домой было искренним.

– Почему? – гневно спросил я, ощущая дикий ужас. – Почему нельзя?

– Потому что. – Прильнув ко мне, Мириам прижалась теплой ладонью к моей груди. – Твое настоящее сердце до сих пор бьется.

Она слегка подтолкнула меня, но этого было вполне достаточно, чтобы мой дух покинул астральное тело и возвысился над маковым полем, улетая в фиолетовый рассвет.

Прощаясь, родители помахали мне вслед.

И Мириам бросилась к маме, которая держала в руках ее праздничную шляпу.

Спустя мгновение яркий белый свет забрал меня туда, откуда принес.

Вдруг я услышал ангельский голос, призывающий меня проснуться.

Но как только он превратился в странное жужжание, я побоялся, что больше его не услышу, и снова застыл.

Этот голос был до боли мне знаком. Я мог узнать его из тысячи.

Я осторожно открыл глаза и увидел, как горькие слезы Стефани струились из-под опущенных век, падая на мое обнаженное лицо. Ее боль сожгла меня дотла, но я самозабвенно считал каждую соленую слезинку.

С трудом шевеля рукой и костлявыми пальцами, я дотянулся до Стефани.

В ее изумленном взгляде сверкали искры счастья, а глубокие глаза цвета моря широко раскрылись от удивления и… лучика надежды.

Стефани. Сердце.

Внезапно я понял, что пыталась сказать Мириам.

Стефани воскресила меня, завещав свое сердце.

Разве мое кровотечение не остановилось в ту ночь, когда она протянула мне розу и наши души слились воедино?

В ту ночь, когда ее поступки говорили громче всяких слов.

В ту ночь, когда она сказала «да», хотя никто из нас об этом не догадывался.

Глава восемьдесят пятая. Лукас

– Оки-доки, – ехидно произнес Сэм, приближаясь к нашему столику. – Посмотрим, что у нас здесь. Фирменный бургер с кетчупом и картошкой фри.

– Ликопин – мой лучший друг, – взбудораженно ответил Патрик, ибо к этому времени наши неофициальные собрания претерпели довольно-таки официальные изменения.

– Взгляните, наши голубки поедают мексиканское тако и начос. Ставлю десять долларов на то, что весь обед оплатил Уэс. Не так ли, Смертная?

– Слышала, как он тебя назвал? – спросил Уэс у Шарлотты, пододвигая угощенье, которое они собирались разделить пополам. Так же как и будку для поцелуев, в которой Уэс, похожий на деловитого Джеймса Бонда, нежно обнимал Шарлотту, чьи наряды напоминали медовое пирожное со сливками, а светлые волосы кремового оттенка были собраны в высокий хвост, украшенный блестящими заколками в форме сердец. Однако все это зрелище выглядело слегка абсурдно.

– Между нами, – произнесла Шарлотта своим обыденным монотонным голосом, – благодаря этому мой темный лорд становится душкой.

– Должен ли я защищать твою честь? – недовольно спросил Уэс.

– Для начала обзаведись своей.

Уэс саркастически ухмыльнулся, словно все, чего он хотел – это услышать протест от безобидного официанта.

– Не вижу ничего плохого в общем счете, – обратился он к Сэму, который чуть не лопнул со смеху, пока выгружал на поднос огромный молочный коктейль в старомодном бокале для шампанского, который напоминал дешевую газировку.

Я был уверен, что его дрожащие руки поставят лакомство на один из ближайших столиков, но сладкий десерт оказался прямо у меня под носом.

– Что это? – поинтересовался я.

– Это молочный коктейль в винтажном стиле, – ответил Сэм.

– Но я не…

– Ты сказал, что ничего не хочешь, – прервал меня Сэм. – Обычно, когда покупатель ведет себя подобным образом, не говоря уже об одном из моих самых голодных постояльцев, это означает, что недавно он упустил то, чего действительно хотел.

Я нервно моргнул. Казалось, мое сердце беззвучно разорвалось.

– Теперь, – продолжил Сэм, – мороженое навряд ли исправит ситуацию. Однако это нежное лакомство досталось тебе за счет заведения. А иногда, маленькое напоминание о том, что лучшее еще впереди, заглушает боль от неоправданных надежд.

После этого он ретировался, а мой отсутствующий взгляд утонул в солнечных лучах, дотрагивающихся до нежного сливочного десерта, который любезный Сэм приготовил специально для меня.

В кафе повисла гробовая тишина, однако я точно знал, что все взгляды были прикованы к моей персоне.

И когда я сказал, что мне ничего не надо, в этом не было никакого подтекста. Я изо всех сил старался скрыть свое угрюмое выражение лица, которое кричало о моей беспомощности и растерянности. Но Сэм видел меня насквозь.

Облизываясь, Патрик приподнял свой огромный бургер и жадно его откусил.

Уэс и Шарлотта сидели напротив и довольствовались тако.