Сердце Проклятого

Тетрах Галилеи и Переи, сын покойного царя Иудеи Ирода Великого, Ирод Антипа пребывал в дурном расположении духа. Плохо, когда предпраздничный день начинается со встречи с первосвященником Каиафой, но еще хуже, когда он начинается с неприятных обязанностей, от которых нельзя отвертеться.

Когда ему доложили о том, что во дворец явился Каиафа в сопровождении десятка левитов, четырех членов Синедриона и одного арестованного, Антипа даже заколебался: не сказаться ли ему больным? Здесь, в Ершалаиме, Антипе вовсе не хотелось заниматься политическими делами. Это у себя во владениях он был строителем, достаточно мудрым правителем и дальновидным человеком, а здесь он хотел казаться таким, каким слыл в Иудее — легкомысленным и недалеким любителем роскоши, наслаждений и женщин. Будучи достойным сыном своего великого отца, Ирод Антипа знал, что чем меньшее количество людей знают твое истинное лицо, чем менее осведомлены посторонние о твоих сильных и слабых сторонах, тем легче манипулировать ими, добиваясь своих целей.

Те, кто верил слухам о нем, удивлялись: как такой негодный правитель столь удачливо властвует в Галилее и Перее столько лет? Властвует, не проедая отцовского наследства, а строит города, возводит дворцы и сохраняет мир, несмотря на попытки опасных бунтовщиков-зелотов сместить его с трона, несмотря на обиженного Арету, грозного царя Набатеи, мечтающего отомстить за поруганную честь дочери, несмотря на то, что его многочисленные враги (а среди них были и родственники) не устают посылать Цезарю пространные доносы.

Те же, кто слухам не верил, удивлялись мудрости его поведения и той предусмотрительности, с которой Антипа скрывал свое настоящее лицо.

У каждого человека есть слабое место. Слабым местом Ирода Антипы была его любовь к бывшей жене брата Ирода Филиппа — Иродиаде. Пятидесятилетним мужчинам положено влюбляться в юных дев — так повелевает им естество. Иродиада же была далеко не юна, когда он встретил ее, у нее подрастала двенадцатилетняя дочь — расцветающая Саломея, красота Иродиады уже перевалила через зенит и начала недолгий путь к закату, но любовь поразила тетрарха в самое сердце.

Иудейские законы запрещали женитьбу на супруге брата, если она еще не была вдовой. Иродиада же вдовой не была. Брат Ирода Антипы по отцу был жив и пребывал в добром здравии. То, что родич уводит у него жену, сильно Филиппа не огорчило, хотя и любви к братцу не добавило. Впрочем, в семье покойного иудейского царя дети никогда особых симпатий друг к другу не питали.

Но то, что женщина, к которой Антипа воспылал страстью, вышла замуж за первого мужа по иудейскому обряду, было не единственной проблемой. Сам Ирод был по Закону женат на дочери набатейского царя Ареты Четвертого — Цеймат, и женат без малого двадцать лет. Римские законы, в отличие от законов иудейских, разводу не препятствовали, а тетрарх был гражданином Рима и мог разводиться по своему разумению хоть сотню раз, да вот беда: брак с Цеймат был союзом не столько матримониальным, сколь политическим, а политические союзы так просто не разрываются.

Разумом Антипа это понимал, но неведомая ему ранее сила любви решила все иначе. Кипящая от справедливого гнева Цеймат сначала умчалась в пограничную крепость Махерон, а уж оттуда бежала к отцу. Развод, который тетрарх только замышлял, сразу стал реальностью и Антипа немедленно осуществил задуманное, освободившись разом и от опостылевшей супруги, и, что было непростительной для царя глупостью, от выгодного военного союзника.

Арета посланным письменным и материальным извинениям не внял, гонцов, кроме одного, казнил. Головы принесших дурные вести были отправлены тетрарху в мешке. Арета Четвертый был человеком крутого нрава и редко оставлял обиды безнаказанными. Следовало ожидать войны, но даже это не мешало Ироду Антипе праздновать свой триумф. Рядом с Иродиадой он снова почувствовал себя молодым.

Тетрарх понимал, что Иродиада навряд ли испытывает к нему похожее чувство — она была умной и расчетливой женщиной, использовавшей свой шанс получить настоящую власть взамен скучной обеспеченности в первом браке, но даже такой вариант его устраивал. Он в первый раз любил так сильно, что готов был пожертвовать многим, но только не любовью.

Брак, нарушающий иудейские законы, был воспринят с осуждением не только простыми подданными-иудеями, но и учеными-книжниками, что означало испорченные отношения с духовенством. Ироду Антипе доносили, что имя его упоминается во многих синагогах по не самому лучшему поводу, что в Ершалаиме неоднократно говорили, что он забыл о своих корнях и позорит предков, как будто бы в столице не знали, что все Иродианы давно живут, как римляне, по законам Империи.