Сердце Солнечного воина

Воздух внутри был спертым и тяжелым, как будто ни одно живое существо десятилетиями не заходило сюда. Я осмотрела обширную комнату, больше, чем даже зал Серебряной гармонии в моем доме. В центре стоял круглый стол из красного дерева, украшенный изящным цветочным узором, на нем аккуратными стопками лежали книги и свитки. Табуреток не нашлось, возможно, потому что здесь не бывало посетителей. Вдоль стен тянулись полки из вяза, заставленные изысканными скульптурами мифических существ и украшениями из золота, фарфора и нефрита. Еще там росли миниатюрные деревца высотой едва по колено, с ярко-зелеными листьями и изящно изогнутыми ветвями.

Дверь снова замерцала, Тао шагнул внутрь. Не говоря ни слова, он подошел к полке в дальнем конце комнаты, провел пальцами по окрашенной панели, и тишину разорвал низкий треск. Появилась ниша, в которой лежала круглая лакированная коробка размером примерно с мою ладонь. Она была искусно вырезана в виде плотно сжатого цветка пиона. На ней восседали шесть нефритовых стрекоз с полупрозрачными крыльями, переливающимися телами и золотыми усиками. Когда я потянулась к коробке, Тао схватил меня за руку, его пальцы были холодны как бруски льда. Он задрожал, указывая на стрекоз:

– Эти существа жалят, и их яд ужасен. В прошлый раз я с трудом сбежал от них.

– Стрекозы? – с сомнением переспросила я.

Они были прекрасны, так хорошо сделаны, что казалось, слышишь их гул. Я наклонилась ближе, и насекомые дернулись – крылья затрепетали, в глазах сверкнули рубины, а из тонких брюшек выдвинулись острые жала. Я отскочила назад, готовая смести их прочь порывом ветра…

– Осторожно, охранники почувствуют магию, – прошипел Тао, кивая на мой лук. – Ты не можешь использовать оружие?

Вместо этого я вытащила меч, как раз в тот момент, когда стрекозы со зловещим жужжанием сорвались с места. Края их крыльев сверкнули, словно заточенные ножи, а на жалах блестела бледная жидкость. Они зависли перед нами, устремив на нас с Тао кроваво-красные глаза. Моя кожа покрылась мурашками. Я рубанула воздух, но твари с поразительной скоростью отлетели в сторону и снова устремились ко мне. Я ринулась прочь, чтобы увернуться, яростно ударила по ближайшему ко мне насекомому. Его крылья оторвались со звоном распиленного стекла. Мой клинок заработал, сверкая точно серебряное пятно. Наконец остались лишь разбросанные по полу осколки. Я с облегчением вздохнула – слишком рано, – но тут останки задрожали. Тела удлинялись, крылья, головы и конечности отрастали, пока каждый разрозненный фрагмент не превратился в новое существо. Они взмывали в воздух и жужжали, все это походило на нашествие саранчи. Глаза Тао расширились.

– Я понятия не имел, что они так могут.

– Прежде всего надо было рассказать мне о них, – выпалила я.

Он покраснел.

– Я сказал, что мне нужны твои навыки. Я… я боялся, что ты не придешь. Ты так упиралась.

– Тао, нам предстоит долгий разговор.

Я не отводила взгляда от мерцающих жал и огненных зрачков, в ушах звенело проклятое жужжание и щелканье, подобное скрежету клещей. Рой устремился к нам. Я схватила Тао за руку и помчалась прочь, опрокинув стол из красного дерева на бок. Мы пригнулись за ним, откатив его в угол комнаты. Стрекозы врезались в другую сторону, у некоторых крылья увязли в древесине – заостренный кончик одного из них уже раскалывал столешницу. Мое горло сжалось. Я схватила с полки медную урну, покрытую эмалью с желтыми хризантемами, и сунула ее Тао.

– Мы должны их поймать.

– Что? Почему? – спросил он испуганным тоном. Его руки дрожали.

– Мы не можем использовать магию. Их нельзя убить. Если у тебя есть другое предложение, с радостью послушаю. Итак, я их ловлю, ты удерживаешь. И помни: держи крышку закрытой.

Я стряхнула путы с запястий, мысленно благодаря Ливея: эти существа разрезали бы шелк в мгновение ока. По моей команде веревки прыгнули в воздух, сплетаясь в небольшую сеть. Не теряя времени, я замахнулась ею на стрекоз. Три попали в плен, отчаянно сопротивляясь, остальные увернулись в сторону, прежде чем снова рвануть ко мне. Я низко пригнулась, но их крылья оцарапали мне шею и щеки. Раны горели огнем, сердце колотилось, пока я опорожняла сеть в урну, грубо встряхивая ее, чтобы выбить существ. Тао захлопнул крышку, держась твердо, хотя лицо его было серым. Это походило на безумный танец: моя сеть крутилась в воздухе, ловя стрекоз, а затем выпускала их в урну. Однажды Тао замешкался – группа насекомых выскочила наружу, и нам пришлось ловить их снова. Еще одна тварь вывернулась у меня из рук, и ее крыло рассекло ухо Тао.

– Прости, – выдохнула я, когда кровь потекла по его шее. Жужжание становилось громче, словно стрекозы наслаждались горячим запахом.

– Больше не промахивайся, – сказал он слабым голосом.