Сердце спящего духа

– Как всё, что есть во Вселенной. Звёзды рождаются, живут и умирают. Наше Солнце – тоже звезда. И тоже когда-нибудь умрёт.

– Звезда? Самая большая, да?

– Нет, не самая, – рассмеялся старик, – Есть звёзды во много раз больше. Но даже самая маленькая звезда – огромна. Просто все звёзды очень-очень далеки. Поэтому и кажутся точками. Звёзды рождаются в глубинах Вселенной. Светят долгие-долгие годы. Но, в конце концов, умирают. Некоторые звёзды взрываются, разлетаются на мириады осколков. Иногда такой осколок может прилететь на Землю. Тогда ты видишь “падающую звезду”. Но это не звезда, а всего лишь её частичка.

А иногда множество таких осколков сталкиваются, крошатся в пыль, слипаются вместе и образуют планету. Такую, как наша Земля. Из звёздной пыли рождается жизнь. Вначале – примитивная. Потом – всё более сложная. И вот, в конце концов, на планете появляются люди…

– Как мы?

– Как мы. Вот так, брат. Все мы немножко звёзды.

– А откуда ты это знаешь? – выдохнул поражённый Рене.

– Эва, сказал, – старик рассмеялся и похлопал мальчика по плечу, – Ещё спроси, читал ли я книги. Пошли завтракать, кусок погибшей звезды. Картошка, наверное, уже готова. Покушаем. О себе расскажешь…

Буря

Нет, утром на острове решительно было нечего делать. Полакомившись скудным завтраком и внимательно выслушав историю Рене, старик бессовестно задрых возле кострища, даже не высказав к ней никакого отношения, раскинув руки крестом прямо посреди норы. Рене стало даже капельку обидно, что старика не заинтересовал его рассказ. Он ещё потоптался немного рядом. Зачем-то заглянул в угол с зарубками. Небольшая змейка мирно свернулась кольцами на плетёной кошёлке с картошкой. На её теле, ближе к голове, чётко обозначилась выпуклость. Вероятно, этой ночью она тоже позавтракала. Мальчик тяжело вздохнул и поднялся наверх.

Солнце было красным. Алое зарево залило полнеба. Такой кровавый рассвет Рене видел впервые.

– Ну, что новенького?

Рене вздрогнул. Он только что видел старика безмятежно спящим. Такой мгновенный переход к бодрствованию удивил мальчика.

– Ничего…

– Не может быть. Как уважающий себя воин, я не могу проспать драку, – хвастливо заявил он, – Ты что-нибудь слышишь?

– Нет. Тишина.

– Вот именно! Птицы молчат. Кузнечики не стрекочут, – старик выглядел всё более возбуждённым, – не иначе, чуют… чуют что-то. Что, Солнышко красно?

– Не то слово. Полнеба покраснело.

– A-а! Я же чую! Будет буря.

– Да слышал я эту примету. Мол, Солнце красное – жди ветра. Сколько раз проверял. Ерунда всё это.

– Нет, не ерунда. Просто люди нынче обленились. Спят много. Примета-то связана с восходом, а не с закатом. Если красен закат – назавтра жди тихого дождичка, а вот коли красен восход, да ещё так, как ты говоришь. Жди бури, брат! Пойдём-ка, лодочку подтянем повыше.

Старик бодро запрыгал по камням.

– Ио-хо! – возбуждённо закричал он, – Говорю тебе, буря идёт. Чувствуешь, роса не выпала?

Рене уставился себе под ноги. Трава вдоль каменистой тропинки действительно была сухой.

– Ио-хо-хо! – снова радостно закричал старик где-то внизу и погрозил кому-то невидимому в небе мускулистым жилистым кулаком, – Ю-га-га! А-ха-ха!

Он так заразительно шумел и кривлялся, что Рене вдруг ощутил невиданный прилив сил, дикую радость очищения, солоноватый привкус буйства. Раскинув руки, мальчишка с визгом бросился вниз, навстречу морю, свету, приключениям.

Море приняло его таким, как есть, – одетым. Рубашка намокла и потяжелела. Стёртые мозоли на руках отдались острой болью. Но, казалось, ничто не в силах отобрать у Рене его безудержную радость, его свободу. С визгом он поднял кучу брызг и окатил старика водой.

– Вот я тебя! – посерьёзнел тот, – Ну-ка, тащи лодку на берег!

Рене с гиканьем впрягся рядом со стариком, перекинул фал через плечо и весело потянул лодку на вершину холма. На вершине они перевернули судёнышко и основательно привязали к трём деревьям. Под лодку бросили вёсла.

– Сходи-ка домой, принеси провиант и воду, – приказал учитель.

– А может, лучше там оставить? – нерешительно спросил Рене, – Как-то надёжнее.

– Может и надёжнее, – согласился старик, – Только молния в тот дуб первым делом бьёт. Не в первый раз уже. Иди-иди, не бойся. Она сегодня сытая.

Рене спустился в нору. В дом, как сказал старик. Змея куда-то уползла. Мальчик подхватил кошёлку с картошкой и бурдючок с водой. Сейчас ему почему-то не хотелось здесь оставаться. Резко развернувшись, Рене выбежал наверх и вприпрыжку поскакал к лодке.

Неожиданно он остановился. Солнце ещё светило, но западная оконечность неба потемнела, встала тёмно-синей стеной. Буквально на глазах стена наливалась недобрыми серыми красками – верными спутницами дождя. Где-то в глубине этих красок искрились ниточки молний. Над морем тревожно закричали чайки. Поднялся ветер. Буря быстро приближалась.

– Ну, где ты там? – замахал руками старик, – Давай, быстрее. Нам ещё далеко топать.

– Как, далеко? – удивился запыхавшийся мальчик, – Я думал…

– Чего ты думал? Разве от такой бури что-то под лодкой укроешь? Идём скорее.