На мгновение из темноты над ним вдруг выступило её лицо – яркие губы, как по трафарету вырезанные, – только она могла даже ночью, в спешке выбегая из дома, не забыть мазнуть по ним красным.
– Лу, – прошептал он. – Всё в порядке. Верран… тебя не тронет. Всё в порядке.
Её руки замерли над его телом – всего на мгновение.
– Расскажешь потом, Улли. Сейчас – отдыхай. Ш-ш-ш… Ш-ш-ш… – Она шептала и шептала, касалась, убаюкивала, и Унельм не заметил, как её шёпот превратился вдруг в шорох камышей вокруг того самого лесного озера, в котором он плавал когда-то, и он сам соскользнул сперва в прохладную тёмную воду, а следом за тем – в сон.