Сердце тени. Книга 2

Тень Джулиуса увеличивалась и расползалась, пока не остановилась почти у самой кромки камышей.

– Возраст после посвящения в принципе теряет смысл! – Казалось, привычный огрубевший голос может разрушить сон. – А внешние изменения превращаются в спонтанный процесс, зависящий от состояния личности и неконтролируемый одновременно. Мне никто ничего не сказал. Представь мое недоумение, когда в сорок лет из зеркала смотрел все тот же шестнадцатилетний парнишка! Насколько я помню, Никс страшно переживала. Помимо всего прочего, существует опасность себя просто изуродовать. И такое я тоже видел.

– В любом случае, это не смертельно. – Разговор зашел в тупик.

– Давай с другого конца попробуем разобрать, – не сдавался Коллоу. – Тебе не нравится мой вариант решения проблемы с Борджесом?

– «Не нравится» – не то слово, – кивнул Сириус.

– Замечательно! – Стройные, как никогда, мысли будоражили душу. – Если называть все своими именами, то было обыкновенное «ребячество». Подумай я головой, отправился бы к дивному один? Без четкого плана действий? Нет. Стал бы искушать судьбу? Стал бы рисковать жизнью Варлоу? Вряд ли. Прелесть долгой жизни в том, что я хотя бы способен понять собственные мотивы, как и мотивы других. В опыте, опять же. Хорошо, что мой статус в Ордене предполагает дистанцию. Для молодых я выгляжу мудрым, а мне смешно. Вначале знания и навыки пьянят, сам себе видишься совершенным, а остальные просто слепыми и глухими. Годы спустя вдруг открываешь новые горизонты, и прежние достижения предстают в истинном свете – глупыми и незрелыми. И вот уже снова ты «король Вселенной», вроде как разобрался в людях, в обществе… в жизни. Кто-то так и застревает в этой счастливой иллюзии. Осознание приходит постепенно.

Джулиус перевел дыхание. К своему удивлению, он обнаружил собеседника заинтересованным!

– Вот только кажется, что вся правда мира готова открыться тебе. А вот уже понимаешь, что абсолютной истины нет. Есть только жизнь, всегда готовая щелкнуть по носу. Может я и Мастер Тени, но на поверку все тот же шут, которым был давным-давно.

На каком-то кураже Джулс отвесил особый поклон: три простых движения, намертво впечатанные в память.

Сириус поднялся на ноги и начал расти. Вернее, это сам Коллоу снова превращался в мальчишку.

– Я услышал, что хотел, – улыбнулся Сириус. – Знаешь, отчего вы остались последними древними?

– Неужели из-за этой своей особенности? – Джулиус поднял брови.

– Именно, – без малейшего намека на иронию подтвердил тот. – Дети не устают жить.

В обрушившейся тишине Коллоу пытался понять, что за существо стоит перед ним. Что пережил сам Сириус? Почему ему хочется верить?

– Покажи еще раз свой поклон? – вдруг попросил странный мальчишка.

– Запросто, – смутился Джулиус. – Если потом ты позволишь мне, наконец, проснуться. Я и так потерял лицо, когда рухнул без сознания на глазах у толпы народа. Как у тебя вообще получилось меня вырубить?

– Теряюсь в догадках. – Сириус только пожал плечами. – Когда ты обнял девочку, наша связь вдруг восстановилась. Я был так напуган и зол… А ее боль оказалась просто невыносимой. Лишиться чувств должна была только Эмьюз, чтобы успокоиться на время. И моей личной заслуги тут нет – сила Орина. Потом появился ты и…

– Испытал весь твой гнев на своей шкуре, – закончил за него Коллоу. – Зачем понадобился «шутовской поклон»? Глупость же!

– Чтобы лучше понять тебя. – Искренность собеседника подкупала.

– Тогда смотри.

Джулиус вытянулся в струнку и раскинул руки.

– Это вроде как «спасибо, многоуважаемая публика», – пояснил он. – Теперь подряд два поклона, не очень глубоких, но с чувством. Всем корпусом. Сначала правую руку под грудь, левую за спину, потом наоборот. Я не «джентльмен», а «комедиант». Сильно руки в локтях не сгибай. И никаких кулаков.

– Звучит неплохо. – Сириус потянулся…

…Сэр Коллоу проснулся с улыбкой на губах и со сладким ощущением, что все неприятности на этот раз позади.

* * *

Неугомонное зеркальце просто разрывалось. Оно неистово грохотало в ящике прикроватной тумбочки, привлекая к себе внимание.

Эмьюз не хотела открывать глаза: так оставалась надежда, что каскад страшных событий – всего лишь дурной сон. Только палаты госпитального корпуса угадывались по запаху. Других причин находиться здесь не было, а значит, все чистая правда.

Девочка перевернулась на бок и нащупала в ящике назойливый прямоугольник.

– Мария Тэсори! – объявил он, и сердце заплясало в груди.

Трудно представить человека, которого Эмьюз мечтала видеть больше тетушки-птицы.

– Я столько всего должна рассказать! – откинув крышечку, без приветствия начала она.

– Тише, принцесса! – Росарио выглядела встрепанной. – Я в поезде. Завтра утром встретимся, тогда и поговорим. Скажи одно: ты в порядке?

– Ну, руки-ноги целы, если речь об этом. – Уклончивый ответ – тоже ответ.

– Уже хорошо, – кивнула та. – Чудак-инструктор бежал за мной по перрону и кричал, что я «дезертир». Улыбнись, смешно же!

– Не получается… – В памяти неожиданно всплыли отвратительные когти.