Сердце тьмы

Донат и еще три воина, готовые к дальней дороге, уже дожидались меня возле парадного входа. Совершенно не стесняясь подданных, Реймир вновь страстно поцеловал меня, затем подсадил на повозку и дал знак трогать. Я не успела даже опомниться, как наша процессия двинулась в путь. Муж не произнес на прощание никаких обещаний, словно боялся, что не сдержит их. И от этого было гораздо больнее, ведь он не давал мне даже слабенькой надежды на новую встречу.

Я не сводила глаз с Реймира, пока он не превратился в маленькую черную точку. В какой-то момент иларг и вовсе исчез из виду. От отчаяния захотелось спрыгнуть с повозки, броситься бежать со всех сил, чтобы вновь очутиться в его объятиях, рассказать о том, что не представляю больше без него своей жизни, но я продолжила сидеть на прежнем месте и вглядываться перед собой невидящим взором. Вернусь ли я когда-либо в эту золоченую клетку? Увижу ли я вновь синеглазого мага, сумевшего вопреки всем препятствиям и сложностям покорить мое сердце?

Путешествие плохо отложилось в памяти. Со мной редко кто пытался заговорить, за что я искренне была благодарна лунным магам. Однако это не означало, что за мной не следили. В редкие часы привалов Донат не сводил с меня глаз. На ночлег мы всегда останавливались на постоялых дворах. Подобный приказ отдал Реймир, то ли руководствуясь заботой, то ли тревожась о нашей безопасности.

С пересечением границы также не возникло проблем. За увесистый кошель золотинников мужу Аники даже позволили сопроводить меня до ближайшего трактира. Правда, мне пришлось пересесть на лошадь и постоянно сидеть с прямой спиной, чтобы не допускать соприкосновений. Едва Донат проконтролировал, чтобы меня разместили в самой лучшей комнате, договорился о повозке и перенес мои вещи, как после легкого кивка в знак прощания его и след простыл.

В родной империи дышалось значительно легче. Здесь не было такого зноя, как в Иларии, отчего тело не страдало от жары, но здесь не было и Реймира, а ради него я могла терпеть ее сколько угодно.

Либерти пламенел в огне закатного солнца, когда наемная повозка неспешно покатилась по его улочкам. С замиранием сердца я вглядывалась через небольшое отверстие в полотне в опускающиеся на город сумерки. Только заметив в окнах родного дома свет, я перевела дыхание. Он вселил надежду, что с сестрой и братьями все в порядке.

Распрощавшись с возничим, сгрузившим дорожные сумки на землю, я поднялась по ступенькам, которые не то что не прогнулись подо мной, даже не заскрипели, и тихонько отворила еще не запертую на засов дверь. Дом наполняли радостные голоса и аппетитные запахи, от которых у меня свело желудок. Мальчишки неугомонно что-то обсуждали за столом с отцом, все-таки не затерявшимся в пути, а Колин в новом платье по привычке хозяйничала у плиты. Я устало прислонилась к дверному косяку и с теплотой в сердце какое-то время наблюдала за ними. Только сейчас я поняла, как сильно по ним соскучилась. Они настолько были увлечены своими делами, что не сразу меня заметили. Мое присутствие раскрыла сестра, которая резко обернулась с горшочком в руках и застыла, словно каменная статуя. Она пару раз моргнула, будто пыталась прогнать видение, и прошептала:

– Стелла, это и вправду ты?

– Неужели так сильно изменилась? – с усмешкой отозвалась я и оторвалась от деревянной опоры.

– Наша сестренка вернулась! – закричала она, поставила ношу обратно на припечек и бросилась меня обнимать.

Все были безмерно счастливы моему возвращению. Даже отец, которого я считала сухарем, не сдержал слез. Казалось бы, мне следовало радоваться, но в то время, как одна половина моего сердца оживала, другая – медленно умирала. И снова вернуть ее к жизни мог только один человек. Однако мне ничего не оставалось, как безропотно дожидаться от Реймира хоть маленькой весточки.

Глава 12

Спустя пять месяцев…

Я сидела у окна и пристально наблюдала за опадающими листьями, ловила момент, когда они отрывались от веток и плавно спускались на землю. Многообразие их красок просто поражало: красные, желтые, оранжевые… Они невольно притягивали взгляд, вызывали восхищение, однако напоминали, что не за горами зима, ведь день осеннего равноденствия миновал две недели назад. На смену свету в Алмиру на пару с сумерками пришла темнота. Если раньше последние вызывали у меня страх и неприязнь, то теперь дарили надежду на счастливое будущее. Я полюбила ночь с ее чернильным небом, многочисленными звездами и полной луной. Они напоминали мне о Реймире, потерявшемся где-то в пучине дней.