Сердце убийцы (ЛП)

Я пересекаю комнату, медленно, затем ускоряюсь. Я не знаю, как долго она здесь, осталось ли в ее теле хоть какое-то тепло, но если есть, я хочу это почувствовать. Я хочу прижать ее к себе в последний раз, чтобы вспомнить, каково ее тепло в моих объятиях, ощутить аромат ее кожи, позволить ему впитаться в себя, чтобы, даже если она ушла, я никогда, никогда не забыл ее.

Но когда я заползаю на залитую кровью кровать рядом с ней, когда я заключаю ее в свои объятия, она холодная. Единственный запах, это запах металла и смерти, на ее кожи ничего не осталось, ни ее духов, ни мыла, только насыщенный медью аромат крови и тошнотворный запах смерти.

Меня подташнивает, но я подавляю тошноту. Мне пришлось бы отпустить ее, встать, а этого я не могу сделать. Это последний раз, когда я обнимаю ее. Свою жену, свою любимую, свое сердце. Ее рука опускается в сторону, бриллиант на пальце сверкает на солнце, и я вижу, что он тоже испачкан кровью.

Я прижимаю ее к себе, чувствуя биение своего сердца, и в этот момент понимаю, что разорву мир, чтобы отомстить за нее. Когда она влюбилась в меня, а я в нее, все изменилось. 

Теперь все снова изменится.

Но я пока не готов ее отпустить.

И вот, когда солнечный свет проникает в окно и я окружен кровью, как всегда…я держу тело женщины, которую люблю, и плачу.

В последний раз.

После этого слез не будет.

Только больше крови.

1

ЛИДИЯ

В Москве зимой очень холодно. Не просто холодно в том смысле, что вам нужно укутаться, а до мозга костей, погрузиться поглубже и оставаться там так, что только горячая ванна, огонь и дымящийся напиток могут вылечить от простуды. Сегодня опять идет дождь, а это значит, что мне будет еще труднее избавиться от озноба, когда я вернусь домой.

В довершение ко всему, у меня сломан радиатор. Он был сломан большую часть зимы, но это не имело значения, потому что большую часть ночей я проводила в квартире моего парня в лучшей части города.

Ну, теперь он уже бывший парень.

У него вода никогда не прекращалась, а ванна в его ванной комнате достаточно большая для двоих. Я то знаю, мы провели в ней достаточно ночей вместе. Пузырьки, лепестки роз, шампанское… Он был хорош в романтике, пока не перестал им быть. Вернее, пока я не поняла, что то, что я считала романтикой, на самом деле было просто способом скрыть от меня тот факт, что у него есть девушка на стороне.

Не девушка. Жена. Для продолжения рода.

Меня от этого стошнило. Действительно, серьезно стошнило, меня вырвало в его тщательно убираемое дважды в неделю фойе, когда я узнала. На ее туфли. Дорогие туфли, вероятно, такие же дорогие, как месячная арендная плата за мою квартиру, что заставило меня почувствовать себя немного лучше. Удачи в чистки кожи.

На самом деле она не та, на кого я должна злиться… и я не злюсь. Не совсем. Я в ярости на него за то, что он лживый жулик, и злюсь на себя за то, что не видела этого. За то, что позволила себе наслаждаться дорогими ужинами и ночами в его огромной кровати и ваннами с пеной из шампанского.

В конце концов, кто так пьет вино и ужинает, будучи гребаным аспирантом?

Он сказал, что хочет кого-то умного и обаятельного, кого-то, кто мог бы красиво смотреться под его рукой и поддерживать беседу с его деловыми партнерами. Он водил меня на пару таких ужинов и мероприятий, и, конечно, я была способна поддержать беседу, черт возьми, я учусь в аспирантуре, но я не думаю, что была очаровашкой. Но опять же, его жена тоже не выглядела особенно очаровательной, хотя и была довольно хорошенькой. Она просто выглядела грустной, и хотя это он солгал, я чувствую, что это моя вина. Так не должно быть, но я не могу избавиться от этого чувства. Я не понимаю, что именно у меня есть такого, чего не было у нее, или почему он выбрал меня на это место. Мы познакомились на вечеринке моего отдела, на каком-то исследовательском мероприятии, где нас представили разным донорам, и он был одним из них. Помню, я была удивлена, потому что он казался молодым для донора. Как оказалось, у нас была разница в возрасте в пятнадцать лет, но в то время это не имело для меня значения. И неудивительно, что это не имело значения для него.

Мне говорили, что я красива, но я этого не видела. Прекрасны балерины, мимо которых я каждый день прохожу по дороге на занятия, мельком замечая их через арочные окна каменного здания, где проводится основная часть их занятий. Прекрасны голоса оперных певцов, которые я слышу, репетируя, когда направляюсь в вспомогательные кабинеты после занятий. Прекрасны картины, которые я вижу на стенах отдела напротив моего.

Мои светлые волосы вьются от влажности, глаза опухли от слез, а на щеках, похоже, постоянно красные пятна от холода и ветра. Я изучаю археологию, как из желания провести месяцы в сухой, жаркой пустыне, так и из реальной потребности в открытиях. Особенно в это время года, я бы все отдала, чтобы собирать осколки керамики с высохшего русла реки, чувствуя, как по лбу струится пот.

На мне достаточно слоев, чтобы создать совершенно другого человека.

И я, блядь, опаздываю.