Сердце убийцы (ЛП)

Мы арендовали для нас небольшой дом в квартале от пляжа. Это во всех отношениях укромное, романтическое место, каким я и ожидала его увидеть, с большим количеством уединения и уютом. Было бы идеально, если бы я была там с кем-то, с кем я на самом деле хотела бы провести романтический отпуск, но при нынешних обстоятельствах все, что это заставляет меня чувствовать еще большее беспокойство.

Гриша оставляет меня там, поцеловав и пообещав вернуться вскоре после встречи, и в итоге, пока его нет, я расхаживаю по дому, прокручивая в голове дюжину различных сценариев, и ни один из них не годится. Я знаю, что мы должны пойти куда-нибудь поужинать, когда он вернется, и я, наконец, заставляю себя принять душ, сосредотачиваясь на том, чтобы попытаться очистить голову.

Я надела легкий белый сарафан с кожаным поясом на талии и сандалии в тон, решив оставить волосы распущенными и нанести совсем немного макияжа. Если отбросить обстоятельства поездки, то приятно снова оказаться в тепле. Я немного сижу во внутреннем дворике дома, пока жду Гришу, наслаждаясь солнцем.

Встреча с Левином сегодня вечером – самая нервирующая часть всего этого. Я изо всех сил стараюсь сосредоточиться, пока Гриша разговаривает со мной за ужином, пытаясь обратить внимание на его поведение, на то, как он рассказывает о том немногом, чем делится со мной, потому что я знаю, что прямой информацией я многого не получу.

План разработан, и все, что мне нужно сделать, это следовать ему. Я сижу во время романтического ужина, обнимаясь на диване перед камином, спасаясь от ночной прохлады, губы Гриши на моих, которые в конце концов приводят нас в спальню, до тех пор, пока он, удовлетворенный, не ложится рядом со мной, глубоко дыша в темноте.

— Думаю, я пойду прогуляюсь по пляжу, — говорю я ему, оглядываясь.

— Что? — Он подкатывается ко мне, и мой пульс немного учащается в горле. Это самая сложная часть, если он будет слишком сильно стараться удержать меня с собой в постели, я не смогу просто уйти. Все это зависит от того, будет ли Гриша счастлив и расслаблен со мной. — Разве я недостаточно тебя утомил? — Игриво спрашивает он, проводя пальцами по моему животу, и все, что я могу сделать, это не оттолкнуть его руку.

— Это просто смена часовых поясов, — говорю я ему, проводя пальцами по тыльной стороне его ладони. — И так приятно оказаться в тепле после московских морозов. Я ненадолго, обещаю.

— Хорошо, — наконец смягчается он. — Но не уходи слишком надолго, иначе мне, возможно, придется тебя искать.

Меня захлестывает облегчение, за которым следует острый укол беспокойства от его последнего комментария, но я делаю все возможное, чтобы отмахнуться от него. Все, что я могу сделать, это следовать плану и верить, что Левин знает, что делает.

Я неохотно целую Гришу, вылезаю из постели и снова надеваю сарафан. Я не могу выйти из дома достаточно быстро, и мне приходится намеренно замедлять шаг, когда я выхожу, чтобы не выглядеть так, будто я слишком спешу.

Я глубоко вдыхаю свежий океанский бриз, идя по пляжу, держа сандалии в одной руке, пока пальцы ног зарываются в песок, пытаясь получать удовольствие от любых мелочей, которые только возможны, чтобы мои нервы не вышли из-под контроля. Левин сказал мне, где он остановится, гораздо дальше по пляжу, а это долгая прогулка. Возможно, мне придется взять такси до дома, где остановились мы с Гришей, чтобы не отсутствовать слишком долго, но с этой проблемой мне придется разобраться позже.

После того, как кажется, что идти целую вечность, я наконец вижу его, высокий силуэт на фоне прибрежного отеля. Он поднимает руку, когда видит, что я иду к нему, и я немного ускоряю шаг, мое сердце внезапно учащенно бьется в груди по причинам, которые не имеют ничего общего с моим беспокойством.

— Лидия. — Левин подходит ко мне, лунный свет отражается от его лица, когда он оглядывается, уводя меня обратно в тень. — Было слишком сложно сбежать?

Я качаю головой. 

— Не так сложно, как я думала. Он был...

— Тебе не нужно рассказывать мне о том, чем вы двое занимались до того, как ты пришла сюда. — Челюсть Левина сжимается, и я вижу румянец ревности на его лице. — Ты можешь сохранить это при себе.

— Я не собиралась вдаваться в графические детали. — В моем голосе тоже слышится легкая резкость. — Ты в порядке? Что-то случилось?

— Я в порядке. — Его челюсти снова сжимаются, когда он произносит это, и я могу сказать, что он лжет, но я не знаю, стоит ли мне настаивать на более подробных сведениях. — Что у тебя есть для меня?

— Я имею в виду, как и ожидалось, он не очень много рассказывал о том, что он здесь делает. Но он казался… — Я пытаюсь подобрать правильные слова, чтобы описать это. — Он казался немного более нервным, чем обычно. Нервничал.

— Для этого нужно иметь дело с картелями, — сухо говорит Левин. — Они точно не самые теплые товарищи по постели. Насколько… на грани…ты имеешь в виду?