Сердце ведьмы

– Кто бы говорил. Что я тебя не знаю? Ты ведь сдохнуть готова, лишь бы досадить тому, кто тебе не по нраву. Вот спорить готов, что скажи я тебе, что твои свидетельские показания могут Алехандро на костёр отправить, ты ведь дашь мне их, даже рискуя с ним вместе сгореть.

– Илиас, – Миранда, подавшись вперёд и неотрывно глядя ему в глаза, впервые за всё время их общения обратилась к инквизитору по имени, – мне жаль, что ты ничего так и не понял обо мне. Я не досаждаю и не мщу никому и ни за что. Всё это время я пыталась не дать вам управлять моей жизнью вместо Господа нашего, потому что, как оказалось, вы все не Его волю исполняете, а свою выгоду ищите, лишь прикрываясь именем Его. Мне претит это до глубины души. Ты можешь, конечно, сейчас сказать, что я злобно оговариваю всех, но я ведь это не за спиной твоей говорю, и не при свидетелях. Ты сказал, что не хочешь лживой показухи, так вот без неё вам никак не обойтись, нет в ваших действиях желания следовать сути заповедей Господних. Вы все забыли о Нём. И я тебе сейчас докажу это. Дай мне руку!

Не давая ему времени возразить, она порывисто встала, подошла к нему и сама схватила его за руку, после чего распевно заговорила на латыни текст 81 псалма: «Бог стал в сонме богов, среди богов произнёс суд: доколе будете вы судить неправедно и оказывать лицеприятие нечестивым?

Давайте суд бедному и сироте, угнетённому и нищему оказывайте справедливость, избавляйте бедного и нищего, исторгайте его из руки нечестивых.

Не знают, не разумеют, во тьме ходят, все основания земли колеблются.

Я сказал: вы – боги, и сыны Всевышнего – все вы,

но вы умрёте, как человеки, и падёте, как всякий из князей.

Восстань, Боже, суди землю, ибо Ты наследуешь все народы.»

Илиас в первый момент попытался отдёрнуть руку, но Миранда столь цепко держала его пальцы, что это ему не удалось, а потом на него нахлынул такой поток волнующей всё его тело энергетики, что он, встав ей на встречу, благоговейно замер, внимая знакомым словам.

Когда она замолчала, он, вглядываясь ей в глаза, судорожно сглотнул и непослушным языком тихо выдохнул:

– Посланница… – потом, помолчав немного, столь же тихо продолжил: – скажи, чем Алехандро связал тебя, если в моих силах, помогу.

– Не в твоих, – качнула она головой, – но я о помощи уже и не прошу, я смирилась. Лишь прекрати не пойми в чём обвинять. Я ведь ничего дурного никогда тебе не делала.

– Ответить откровенно можешь?

– Спрашивай.

– Это ты тогда потенциал сбросила, чтобы меня подставить, или сам Эрбил, приревновав тебя ко мне, начал искать повод убрать от тебя подальше? – Илиас впервые назвал учителя по имени и даже сам удивился своей смелости. Пребывание на посту главного инквизитора наконец позволило ощутить уверенность в собственных силах.

– Ни то, ни то… – качнула головой Миранда.

– Тогда как это произошло?

– Я боялась тебя очень, и про себя молила Господа отвести тебя от меня… Он исполнил моё желание очень необычным для меня способом.

– А почему в темнице ни о чём не попросила, раз поняла, что слышит Он тебя?

– Ты до сих пор не понял?

– Силу богомерзким делом считала?

– Раз знаешь, зачем спрашиваешь?

– Сейчас изменилось что-то?

– Как тебе сказать… Не знаю, запуталась я. Алехандро искусный софист. Я смирилась. Раз Господь даровал меня ему, значит, на то есть воля Его святая, и не мне с ней спорить.

– Марта, послушай. Господь не просто так Алехандро твоим супругом сделал, поверь мне. Хоть ты и не особо веришь теперь инквизиторам, но ведь Его проведению веришь, так вот и прими окормление мужа и своему вразумлению не перечь.

– Да приняла я его уже, Илиас, приняла. Только отдал меня ему Он не для моего вразумления, а для вашего. Чтобы поняв, что даже имея полную власть, сможете лишь убить, но не сможете принудить ни к чему дурному. Ты ведь тоже лишь силой пользуешься. Скажи, когда по любви последний раз хоть что-то делал?

– Что ты имеешь в виду?

– Господь, Илиас, заповедовал любить своих ближних и поступать с ними, исходя из любви в сердце, а не из выгоды. Ты, например, для Киры хоть что-то хорошее сделал? А ведь девочка дарит тебе радость, несмотря ни на что.

– Я не казнил её, в её положении это уже немало. Да и не тебе о любви говорить, – поморщился в ответ он. – Ты сама, постаралась разбить сердце всем, кто тебя любил.

– Кто меня любил? Эрбил? – она печально покачала головой. – Нет, Илиас, не любил он меня. Он хотел использовать меня в своих интересах. Пока я это не поняла, я дарила ему всё своё душевное тепло, а вот когда поняла, что он лишь пользуется мною, так же как и герцог, кстати, то продолжать это делать не смогла. И именно это разбило их сердца. Нельзя меня использовать. К сожалению, Алехандро это не понял ещё, но когда-нибудь поймёт. Мне хочется надеяться, что это открытие не разобьёт ему сердце.