Сердце вне игры

Я почти не обращаю на это внимания, звук голоса диктора — ни что иное, как белый шум на заднем плане, но, когда поднимаю взгляд на большой экран, нахмуриваю брови.

Какого черта?

Камера поцелуев остановилась на Марго и мужчине, сидящем рядом с ней. Парень переводит взгляд с экрана на нее, на его лице выражение удивления и удовольствия. Он пожимает плечами, затем начинает наклоняться к ней. Я не могу сказать, собирается ли он спросить или просто поцеловать, но я не собираюсь ждать и выяснять это.

— Эй! — кричу я, уже в движении.

Я мчусь по льду, врезаясь в доски и ударяя перчаткой по стеклу. Парень и Марго подпрыгивают, поворачиваясь ко мне лицом, и я наклоняюсь ближе, глядя на него сквозь визор.

— Какого черта, ты думаешь, что делаешь?

Лицо парня слегка бледнеет, и он открывает рот, чтобы ответить, но я не даю ему такой возможности.

— Посмотри на номер на этой футболке, — говорю ему, указывая на свою форму. — Что видишь? — затем я указываю на Марго, которая одета в футболку, которую подарил ей сразу после того, как она начала работать с «Тузами». — Теперь посмотри на номер, который она носит. Они одинаковые. Знаешь ли ты, что это значит?

— Э… ну… — он начинает смотреть на Марго, но я даже не хочу, чтобы этот засранец смотрел на нее, поэтому снова стучу по стеклу.

— Это значит, что даже, черт возьми, не смей думать об этом, — рычу я.

Парень поднимает руки вверх и качает головой в явном жесте капитуляции. Он неловко оглядывается на других зрителей и, возможно, понимает, что никто не на его стороне, потому что он неловко встает и идет вниз по ряду сидений. Он направляется к вестибюлю, либо планируя выпить, чтобы заглушить смущение, либо планируя вообще уйти.

Мне действительно все равно, и теперь, когда он ушел, переключаю свое внимание на Марго. Она смеется, прижав руки к ярко-красным щекам. Сначала мне кажется, что камера поцелуев все еще сфокусирована на ней, но когда оглядываюсь через плечо, то понимаю, что оператор теперь снимает меня.

Я пользуюсь возможностью, чтобы сообщить всем остальным на арене, что Марго моя, целуя перчатку, а затем прижимая ее к стеклу. Она целует кончики пальцев и кладет руку на другую сторону барьера, и я слышу аплодисменты нескольких зрителей. Это заставляет Марго смеяться еще сильнее, и она качает головой, ее серые глаза сияют.

Я произношу слова «Я люблю тебя», затем поворачиваюсь и возвращаюсь обратно.

* * *

Подходит к концу третий период, а мы все еще отстаем всего на один гол. Мы снова забили во втором матче, но в начале третьего «Пионеры» ответили хитрым голом. Очевидно, что обе стороны изо всех сил борются за победу, ведь у «Пионеров» тоже было несколько поражений подряд. Каждый из нас имеет шанс выиграть здесь, и это видно. Каждый игрок на льду потеет и старается изо всех сил.

Именно так выигрываются великие игры.

Но именно так случаются и серьезные травмы.

Риз передает мне шайбу, и я устремляюсь к воротам команды противника, но, прежде чем успеваю даже подумать о броске, товарный поезд с игроком врезает меня в борт. Я чувствую острую боль в плече и хруст, который звучит даже хуже, чем кажется, когда мой шлем ударяется о стекло. Толпа стонет, но мне удается удержаться на ногах.

Тем не менее, Данауэй немедленно кричит, чтобы я уходил со льда, и знаю, что это правильный выбор. Каким-то образом моя рука оказалась зажата за спиной, когда тело их защитника придавило меня. Мое плечо, двигатель, приводящий в движение мои удары, определенно повреждено.

Я спешу на скамейку запасных, когда на часах остается всего пара минут. До конца периода никто не забивает, а это значит, что мы победили, и толпа ревет, когда игра заканчивается.

Я присоединяюсь к своей команде на льду для рукопожатия, а затем Данауэй настаивает, чтобы я позволил нашему физиотерапевту Ванессе осмотреть плечо.

Она уже ждет меня, когда иду в тренировочный зал. Ванесса рядом во время и после каждой игры, на случай если кто-нибудь сильно пострадает на льду, но мне лично не приходилось сидеть с ней с прошлого сезона, когда споткнулся и чуть не сломал лодыжку. Она заставляет меня поднять правую руку над головой и сделать ею несколько кругов, и, хотя немного болит, я хорошо ею двигаю.

— Хорошо, — говорит она после еще одной минуты тыканья и подталкивания меня. — Просто отдохни следующие день или два. Если сегодня вечером это тебя будет беспокоить, используй лед, а утром поставь теплый компресс. Приходи ко мне завтра днем, и я сообщу, сможешь ли ты участвовать в игре позже на этой неделе.

— Спасибо, Док, — говорю я с улыбкой, и она оставляет меня одного принять душ и переодеться.

Вернувшись в раздевалку, пока собираю свои вещи, Риз и Тео проверяют меня.

— Завтра я буду в порядке, — говорю я. — Это всего лишь небольшой разрыв мышц. Я не могу вспомнить, когда в последний раз одна из мышц не чувствовала себя порванной.

— Мне это знакомо, — Риз усмехается. — Даже не хочу знать, сколько денег я потратил за эти годы на гель с охлаждающим эффектом.