Сердце воина

Рядом была могилка Дани. Она порядком осела, теперь лишь еле заметный бугорок и букет полевых цветов, торчащий из него, напоминали о ней. Разговаривала вслух:

— Дани, не представляешь, как я по тебе скучаю. Мне опять тоскливо и одиноко… — смахнула непослушную слезу, ведь решила же не реветь. — Я познакомилась с таким… — сложно было его даже назвать собакой, — животным, по повадкам он прям настоящая собака и такой добряк. Он бы тебе обязательно понравился. И знаешь, теперь я понимаю, почему вы так спелись с Григорианом…

Вдруг почувствовала сзади тяжёлое дыхание животного. Ну не может быть, чтобы это опять был медведь! А я снова без ружья и совершенно не готова к встрече с ним. Осторожно повернула голову и практически в тот же момент меня облизал Кир. Вскочила с места, осмотрелась, никого пока не было видно. Внутри всё замерло от предчувствия и волнения. Наверное, он первый меня нашёл. Я принялась обнимать приятеля, как самое дорогое существо на свете, он тоже не скупился на облизывания и поцелуи.

— Где Григориан?

Он взглядом показал в сторону, и, не в состоянии ждать, когда меня найдут, я понеслась со всех ног за Киром. Он без преувеличения уже был размером с пони, а бежал не медленнее, чем взрослая лошадь. Сопровождал своё перемещение громким лаем на весь лес, однозначно перебудил всех, кого только можно. Но по-другому рассказать о своей находке он не мог. Издалека увидела Григориана, спутать его с кем-нибудь было невозможно. Он обернулся, на секунду застыл, будто не веря своим глазам, а потом тоже побежал мне навстречу. С разбегу подхватил меня, словно я ничего не весила, обнял, и казалось, сейчас моё хрупкое тело не выдержит такой любви. Я так и висела между небом и землёй, ухватившись руками за его шею. Старалась, насколько это возможно, вжаться в него, чтобы стать одним целым. Не в состоянии была произнести ни одного подходящего слова, которое могло бы в полной мере выразить мою радость. Просто уткнулась в его большое плечо и очень старалась не плакать от счастья. Больше никогда никуда его не отпущу. Григориан поставил меня и, несмотря на всю свою радость от встречи, сердито посмотрел:

— Алекса, опять ты где-то бродишь одна?

— Прошло уже две недели, как мы расстались, я думала… вы не вернётесь.

— Неверие в мои силы и возможности у вас в крови. Что за пессимизм?

— Не ругайся, у меня для этого есть все основания.

Обняла его и спрятала взгляд, хотелось переключить его внимание.

— И всё же это не повод идти на самоубийство, — не мог остановиться он.

— Ты преувеличиваешь, я просто гуляла, а вовсе не собиралась себя убивать.

Прекрасно понимала, о чём он говорит, но развивать эту тему сейчас совершенно не хотелось.

Наконец он закончил меня отчитывать и заключил опять в свои объятья, поцеловал. Нежно, трепетно, с любовью, будто я какая-то хрупкая ваза и от сильного напора могу разбиться. Теперь казалось, что по-другому быть не могло. И правда, как я посмела опять сомневаться, в том, что он придёт?

Кир всё бегал, как сумасшедший, кругами. Мне не хотелось покидать объятий Григориана, в них, как всегда, было уютно и безопасно. Немного придя в себя от встречи, вспомнила про остальных

— Григориан! А как папа и Фахт?

Он грустно и встревоженно смотрел на меня. Боялась, что это может означать самое страшное.

— Ну что ты молчишь? Говори!

— К сожалению, Фахт умер, мы не смогли его спасти.

Стало больно от того, что даже толком с ним не попрощалась. Я всё ещё вопросительно смотрела.

— Арсан ждёт в доме.

— Правда?!

Я схватила его за руку и потащила в сторону нашего жилья. Сердце ликовало в предвкушении ещё одной невероятной встречи.

Отец как раз стоял на крыльце. Он сильно похудел и постарел за это время. Все мучения не прошли бесследно, и каждое запечатлелось морщинкой или ноткой безнадёжности в глазах. Всё из-за меня. Осознание этого убивало, в который раз не удавалось сдержать слёз. Я подбежала и обняла его.

— Мне было так плохо без тебя! Почему ты мне всё сразу не рассказал?!

— Тогда ты бы сразу убила этого несчастного, как только нашла. А так — смотри, какая интересная история получилась.

Он улыбнулся. Мне было не до шуток.

— Прости, теперь я думаю, что неправ. Конечно, ты должна была всё знать…

Вздохнула, понимая, что в любом случае уже ничего не поменять.

К нам подошёл Григориан, отец обнял нас. Мы образовали круг, внутри которого сидел милый и ужасный Кир.

— Главное, что мы справились! И теперь полностью свободны, — произнёс отец. Потом добавил: — По крайней мере в пределах этой земли. А это не так уж и плохо. Правда, дочка?

— Это просто отлично! Последние две недели я только и мечтала вернуться сюда и прожить здесь остаток жизни.

— Да, всё меняется. А ты, Григориан, как смотришь на то, что будешь ограничен в передвижении?

— Отлично. Мне сильно надоело мотаться по мирам и хочется наконец-то обрести дом, которого у меня никогда не было.

Кир вилял обрубленным хвостом и звонко лаял. Видимо, тоже присоединялся к нашим словам, ему определённо здесь нравилось.

Глава 44

Алекса