Сердце Волка

«В том числе и по отношению к собственному сыну», – сердито подумал Торак. Вот это-то и было самое худшее: то, что иногда он страшно сердился на отца. За то, что тот так и не сказал ему…

– Он поступал так, как, ему казалось, было лучше всего для тебя, – сказал Фин-Кединн. – Он не хотел, чтобы твое детство омрачила тень судьбы.

Торак ничком упал на землю у ручья и принялся яростно, обеими руками выдирать траву.

– Но ведь ты же знал их обоих, правда? Моего отца и его брата.

Фин-Кединн молчал.

– Расскажи мне о них. ПРОШУ ТЕБЯ!

Вождь пригладил бороду, тяжело вздохнул и сказал:

– Впервые я встретился с ними двадцать восемь лет назад. Мне тогда исполнилось одиннадцать, а твоему отцу – девять. Он считался членом племени Волка – по отцу. А его брат, мой ровесник, был членом племени Тюленя – по матери. Мы провели вместе пять месяцев – набирались ума-разума в племени Волка.

– В племени Волка? – переспросил Торак. – Но даже я никогда не видел людей из этого племени, как же вы…

– Племя Волка не всегда было таким неуловимым и скрытным, как сейчас. Времена меняются. Теперь люди стали куда более недоверчивыми. – Ивовым прутиком Фин-Кединн стянул охапку липовой коры и продолжил свой рассказ: – Мы подружились. Я больше всего на свете любил охоту, а их обоих интересовало только колдовство. Твой отец стремился как можно больше узнать о жизни деревьев, охотников, добычи. А его братец… – Фин-Кединн резким движением затянул узел. – Его братец хотел одного: всеми командовать. Всегда быть самым главным.

Забросив связку коры на плечо, он вошел в ручей и пристроил кору под большой камень – отмокать.

– Со времени нашей совместной учебы прошло десять лет, но мы по-прежнему оставались добрыми друзьями. А вот одиннадцатая зима все перевернула. – Вода журчала, обтекая его лодыжки. Он наклонился и вытащил другую связку коры, которая мокла здесь уже несколько дней. – Твоего отца избрали колдуном племени Волка, – продолжал он, вытащив связку на берег, – а его брата – нет. Хотя он был и старше, и, как считали некоторые, умнее и способнее. – Фин-Кединн покачал головой. – Для него это был жестокий удар. Но никто из нас даже не догадывался, насколько жестокий, пока не оказалось слишком поздно: он покинул свое племя и стал одиноким скитальцем.

– Куда же он пошел? – спросил Торак.

Печаль окутала лицо Фин-Кединна.

– Не знаю. Я больше никогда его не видел. Но лет через шесть от твоего отца я узнал, что брат его вновь объявился и присоединился к группе колдунов, называвших себя Целителями.

– Но… он-то ведь колдуном не был! – удивился Торак.

Фин-Кединн усмехнулся:

– Зато он умел убеждать. И уж тебе-то больше, чем кому-либо другому, должно быть это известно. – Устроившись повыше на берегу, Фин-Кединн уселся возле связки готового лыка. – Помнишь, я однажды рассказывал тебе, как Целители превратились в Пожирателей Душ? Как они принесли в Лес Страх… – Он помолчал. – А потом случился великий пожар, который их уничтожил. Одни сильно обгорели, другие разбрелись кто куда… И все они скрывались.

– У него лицо и бок были обожжены… – прошептал Торак.

– Да, – сказал Фин-Кединн, – но никто из нас не знал, что он как-то сумел вернуться в свое племя. Правда, всем было известно, что племя Тюленя с некоторых пор как бы отделилось от всех. И в первую очередь прекратило всякие отношения с Лесом. Обменом они стали заниматься только с морскими племенами. И мы узнали, что у них появился новый колдун.

Торак бросил пучок травы в ручей, глядя, как травинки уносит течением. Перед глазами у него вновь возникла страшная картина: Тенрис, увлекаемый Охотником в морскую пучину.

– Он охотился за мной из-за моей блуждающей души, – сказал он, по-прежнему глядя на воду. – Он хотел обрести эту душу и ту силу, которая с ней связана. И другие Пожиратели Душ тоже наверняка захотят отнять ее у меня…

Фин-Кединн явно колебался, но потом все же сказал:

– Возможно, они еще не знают о твоем существовании. Возможно, колдун племени Тюленя действовал в одиночку.

– А возможно, и нет, – сказал Торак. – Возможно, у него были помощники.

Лес вдруг словно сомкнулся вокруг него. Жужжание пчел стало казаться странно зловещим. Он вспомнил, какими желтыми, нечеловеческими стали глаза Тенриса в те последние часы. И подумал о том, что где-то выжидают и другие Пожиратели Душ – пока что безликие, с неизвестными ему именами. Но они есть, они ждут, они придут за ним…

– Все равно они рано или поздно узнают, – сказал он вслух. – И тоже начнут на меня охоту.

Вождь кивнул:

– Да, конечно, ведь ты можешь сделать их такими могущественными, что они и представить себе не могут. Но ты же и их способен полностью уничтожить.

И Торак, глядя ему прямо в глаза, спросил:

– Так ты поэтому никогда не выражал желания усыновить меня? Потому что я слишком опасен?

Что-то мелькнуло в синих глазах вождя.

– Я должен заботиться о безопасности своего племени, Торак. Ты мог бы помочь нам победить их. Но ты же мог стать и причиной нашей гибели.

– Но я бы никогда не стал вредить племени Ворона! – вскричал Торак, вскакивая с земли.