Сердце Волка

Утром они покинули Тюлений остров. Волк плыл вместе с Тораком, а Ренн – с Бейлом. В небе сверкало солнце, довольно резкий западный ветер был для них попутным и сильно помог им в пути. Когда они вышли из залива Тюленей, Торак в последний раз оглянулся. Над приземистыми жилищами поднимался дымок, на мелководье плескались детишки. Рябины и березы гладили своими ветвями подножие скал, а над утесами кружили морские птицы.

Торак чувствовал, что этот ненадежный каменистый мир, вечно пребывающий во власти Моря, чужой для него, однако мир этот был по-своему богат и прекрасен, и Торак в конце концов понял, почему Бейл так любит его.

Затем он перевел взгляд на Священный Утес, и настроение у него сразу испортилось. Он так и не смог заставить себя снова подняться туда. Бейл сам сходил на Утес, разыскал там его нож и молча отдал ему.

Они шли с очень хорошей скоростью, и сопровождали их только тупики да морские орлы. Однажды вдалеке мелькнул, как показалось Тораку, высокий сломанный плавник и некоторое время плыл следом за ними. Потом так же внезапно пропал из виду.

День уже близился к концу, когда Волк вдруг тихо заворчал и приподнялся на корме, насторожив уши и виляя хвостом. Бейл, обернувшись, что-то крикнул Тораку, но тот его не понял, и тогда Ренн с улыбкой подняла над головой свой лук и помахала им.

Лишь тогда, чуть повернув голову, Торак увидел, как над волнами поднимается Лес.

* * *

Когда они добрались до берега, уже наступила ночь, хотя огромное солнце все еще висело над Морем.

Торак быстро переоделся в свою старую безрукавку и кожаные штаны, а одежду из тюленьей шкуры бережно связал в узелок. Он с благодарностью погладил кусочек волчьей шкуры на своей куртке, ласково коснулся старого ранца, лука и спального мешка. Но, передав Бейлу узелок с одеждой и помогая ему собираться в обратный путь, он все думал: «Свидимся ли мы еще когда-нибудь?»

Бейл решил не мешкая плыть обратно. Он молчал, когда они спускались по берегу к мелководью, и Торак не сомневался: он вспоминает тот день, когда они с Детланом и Асрифом оказали такой грубый прием незнакомому мальчишке, явившемуся из Леса.

– Мы когда-нибудь непременно снова увидимся, Бейл, – сказал Торак уверенно. – И я покажу тебе Лес!

Бейл посмотрел на высокие сосны, окаймлявшие пляж.

– Еще несколько дней назад, – сказал он, – мне бы и в голову не пришло, что такое возможно. Но я думаю… Понимаешь, мне и в голову не могло прийти, что я когда-нибудь увижу волка в лодке, плывущей по Морю! Так почему бы…

– Не увидеть в Лесу одного из тюленей? – с улыбкой закончил за него Торак.

Бейл улыбнулся:

– А правда, почему бы и нет, верно, сородич? – И Бейл, кивнув на прощание Ренн и Волку, прыгнул в свой челночок и, быстро работая веслом, поплыл на запад. Светлые волосы летели за ним, как крылья, и вода золотилась в лучах заходящего солнца.

В ту ночь Торак и Ренн построили себе настоящее лесное убежище из живых березок на поляне среди зеленых папоротников и темно-розового кипрея. А на ужин они приготовили себе настоящее лесное кушанье из печеных листьев мари и корня дубника, добавив к нему немного малины, которую Торак нашел на берегу того самого болотца, в которое некогда заманил Детлана и Асрифа.

– И ни одной ягоды можжевельника не видно! – с облегчением вздохнула Ренн.

Потом они сидели у костра, вдыхая аромат соснового дымка и слушая, как во весь голос распевают лесные птицы. Впервые ночью их окружала почти полная темнота. Вокруг шептались деревья. Среди ветвей мерцало даже несколько бледных звезд.

Волк куда-то убежал – видно, затеял небольшую ночную охоту. Ренн сладко зевнула во весь рот и сказала:

– А ты помнишь, что скоро месяц Морошки! Ах, как же я люблю морошку!

Торак промолчал. Он думал о том, что больше нельзя откладывать столь важный для него разговор. С той самой минуты, как уплыл Бейл, он собирался с мужеством, чтобы рассказать Ренн о том, КТО он такой.

– Ренн, – сказал он, нахмурившись и глядя в огонь. – Мне надо кое-что тебе сказать.

– Что? – спросила Ренн, раскладывая свой спальный мешок.

Торак вздохнул:

– Видишь ли, когда мы вернулись с Орлиных Высот, Тенрис, колдун племени Тюленя, кое-что мне рассказал обо… мне самом!

Ренн перестала возиться с мешком, притихла. Потом прошептала:

– Я знаю: ты обладаешь блуждающей душой.

Торак изумленно уставился на нее:

– И давно ты об этом знаешь?

– С тех пор, как он тебе сказал. – Она поковырялась в дырке на своих кожаных штанах, где порвалась нить из жил. – В ту ночь, когда мы с тобой поссорились, я очень беспокоилась и решила пойти за тобой. И все слышала.

Торак немного помолчал, подумал, потом нерешительно спросил:

– И ты… не против?

– Что ты хочешь этим сказать?

– Ну… не против того, что я такой?

И она снова удивила его тем, что широко улыбнулась и воскликнула:

– Но, Торак, глупый, ты ведь по-прежнему человек!

Оба довольно долго молчали, и Ренн заговорила первой:

– Когда я это услышала, то не особенно удивилась. Я всегда знала, что ты не такой, как все.

Торак тщетно попытался улыбнуться.