Сердце волка

С другой стороны, способов покинуть этот этаж было не так уж много. Лифты были заблокированы, а если бы Ребекка спускалась по лестнице, то неизбежно натолкнулась бы на Штефана, когда он поднимался в отделение. А может, она попросту спряталась где-то здесь? Нет, это было на нее непохоже. Ребекка не стала бы прятаться и, затаив дыхание, ждать, когда минует опасность. Штефан решил, что с этого этажа должен быть еще какой-то выход.

Справа коридор упирался в дверь, за которой только что исчезла медсестра. С левой стороны коридор делал резкий поворот: здание имело форму буквы «L». Перед поворотом Штефан увидел еще один, очень большой лифт. Его двери были закрыты, но, когда Штефан нажал кнопку, загорелась зеленая индикация, и он услышал, как где-то далеко внизу пришла в движение кабина лифта.

Уже через несколько секунд она подъехала к этажу, где находился Штефан, и еще до того, как открылись двери, он почувствовал, что Ребекка уехала именно на этом лифте. Это не вызывало ни малейших сомнений. Огромная, хромированная изнутри кабина лифта была настолько наполнена присутствием Ребекки, что Штефан ощущал это почти физически. Да, Бекки ехала в этом лифте, причем всего лишь несколько минут назад. Она была охвачена паникой, пребывала на грани истерики, и лихорадочно размышляла, как ей вырваться из западни, и очень сильно боялась…

Кроме того, ее кресло-каталка находилось сразу за дверями лифта.

Оно было перевернуто. Одно из колес согнулось, а на голубом синтетическом покрытии сиденья виднелись маленькие, уже слегка подсохшие капельки, очень сильно напоминавшие кровь. На самом деле — как подсказали Штефану его необычайно обострившиеся органы чувств — это была вовсе не кровь, однако уже само предположение о том, что он видит кровь Ребекки, настолько шокировало Штефана, что и его тело, и мозг на несколько секунд оказались полностью парализованными. Затем, застонав от отчаяния, он вышел из оцепенения, заскочил в кабину лифта и резко надавил ладонью на панель с кнопками этажей.

Двери закрылись очень медленно, и на этот раз Штефану показалось, что прошел целый час, прежде чем кабина лифта тронулась с места. Его мысли лихорадочно роились. Он понял: произошло что-то действительно ужасное, причем не в отделении за закрытыми стеклянными дверями, а именно в этом лифте и не с кем-нибудь, а с Ребеккой. Она была охвачена ужасом — невыносимым, всепоглощающим ужасом — и испытывала сильную боль. Штефан вдруг осознал не только это, но и многое другое. Информация, которую он просто не успевал переваривать, вдруг таким потоком хлынула в его мозг, что тот вот-вот мог разлететься на части.

Двери лифта раскрылись, и перед взором Штефана предстал еще один пустой коридор. Впопыхах Штефан нажал почти на все кнопки сразу, и теперь лифт вынужден был останавливаться чуть ли не на каждом этаже.

На этом этаже Ребекки не было. Если бы она вышла из лифта именно здесь, Штефан почувствовал бы это. Он не знал почему, но был в этом абсолютно уверен.

Лифт поехал дальше, остановился на четвертом этаже, а затем на третьем и на втором. Ни на одном из этих этажей Штефан ничего не почувствовал, а потому он просто неподвижно стоял и ждал возобновления движения лифта. По-видимому, единственное, что ему оставалось делать, это отбросить логическое мышление и, ничего осознанно не планируя, начать играть по правилам мира, где главенствуют инстинкты и интуиция, того мира, в который Штефан совсем недавно вступил.

Лифт доехал до первого этажа и замер. Штефан услышал чьи-то голоса. Они доносились издалека, и он не смог понять смысла произносимых слов. Голоса звучали слишком спокойно, чтобы можно было предположить, что разговаривавшие знали о событиях, произошедших несколькими этажами выше. Ребекка не выходила из лифта и на этом этаже.

Штефан лихорадочно размышлял над тем, как ему поступить. Правильнее всего было бы выйти из лифта и обратиться за помощью. Да и полицейские, наверное, уже направлялись сюда. Однако правильные поступки относились к числу понятий, не использующихся в новом мире. Ребекке угрожала опасность, и это было единственным, что сейчас имело значение. Он чувствовал это. Точнее, не просто чувствовал — он знал это наверняка, знал, что Ребекка отчаянно борется за свою жизнь как раз в этот самый момент.

Решительно подняв руку, Штефан нажал на кнопку подземного этажа, встал вплотную к дверям и вытащил из-за пояса пистолет, взятый у убитого мужчины. Если при следующей остановке лифта за его дверями кто-то будет поджидать Штефана, то он должен быть готов к такой встрече.

За дверями лифта на подземном этаже действительно находился человек, но он не набросился на Штефана, да и вообще не представлял никакой опасности: он лежал лицом вниз посреди огромной лужи крови. Штефану даже не нужно было смотреть на его горло, чтобы определить, в каком оно состоянии.