Сердце Ворона

Однако мысли о Шуле и причинах ее непреходящих несчастий не отвлекали Мэв от раздумий о другом, том, что могло коснуться ее лично. После покушения на жизнь Мойдарта смертной казни были преданы двенадцать человек, двенадцать горцев. Вроде бы ничего удивительного, если бы не один заслуживающий внимания факт: трое из них были весьма успешными предпринимателями. Двоих Мэв довольно хорошо знала лично, а потому сильно сомневалась в том, что они могли принимать участие в столь опасной авантюре. Скорее всего их преступление заключалось в другом: они сумели разбогатеть в мире, где правили варлийцы. Так, например, Латимус Эшер владел прибыльным гончарным производством, его товары пользовались большим успехом и продавались даже в столице. Теперь процветающее предприятие перешло во владение Мойдарта.

Надо быть осторожной, решила Мэв. У нее самой дела шли в гору, и сейчас она вкладывала деньги в три занимавшиеся разведением скота фермы на севере. Похоже, все, что привлекало ее внимание, становилось прибыльным. В тайнике, устроенном в доме, уже лежало более пятисот фунтов золотом. На склоне холма появились какие-то фигуры, и Мэв, заслонив глаза от солнца, повернулась, чтобы разглядеть гостей. Впрочем, это оказались всего лишь Гримо, Кэлин и Банки. При мысли о Гримо на душе у нее потеплело. Что бы она ни говорила ему в лицо, Жэм был настоящим горцем, родившимся не в свое время. Гордый, сильный, страстный, он не мирился с ярмом завоевателей, и Мэв понимала, что рано или поздно темперамент возьмет верх над благоразумием и тогда неукротимый воин совершит нечто необдуманное и попадет прямиком на эшафот.

Мысль об этом заставила ее поежиться. Было время, когда Мэв казалось, что Гримо не равнодушен к ней. Она ждала от него первого шага, но так и не дождалась. Потом появился Калофар. Добрый и нежный, сильный и смелый. Они поженились, но никогда в обществе Калофара ей не было так легко и приятно, как в компании Жэма. Воин часто и надолго исчезал, и тогда Мэв охватывало неясное беспокойство, она ловила себя на том, что ее взгляд то и дело обращается к далеким холмам, а сердце тревожно замирает в ожидании его возвращения. Тем не менее, когда Жэм наконец приходил, в ней вскипала беспричинная, необъяснимая злость.

А вот Кэлин души не чаял в одноглазом воине. И Мэв до сих пор не могла определиться, как воспринимать их дружбу. Да, мальчик многому мог научиться у Гримо, но ей не хотелось, чтобы он подражал великану во всем. Мысль о том, что Кэлин может закончить свои дни на виселице, сводила ее с ума.

«Он не твой сын».

Мэв вздрогнула. Да, Калина родила Гиана, но кто его вырастил? Нет на свете матери, которая бы больше любила своего ребенка, чем она любила Кэлина.

Они подошли к дому. Мальчики отправились в кухню, а Жэм зачерпнул в ведре воды и с удовольствием осушил целый ковш.

— Я мыла в нем руки, — сказала Мэв.

— То-то вода такая сладкая, — с непринужденной улыбкой ответил Гримо. — Из парня получится хороший воин. Отлично движется и не боится боли.

— В наши дни это бесполезный для горца талант, — заметила она.

— Времена меняются. Говорят, на юге уже начались какие-то волнения. Король популярен далеко не везде. В прошлом месяце я сам слышал, как купцы толковали о возможной междоусобной войне. Подумай, как было бы прекрасно, если бы варлийцы перебили друг друга.

— Не вижу ничего прекрасного. Я убила всего одного человека, и его лицо до сих пор стоит у меня перед глазами.

— Он заслужил смерть. — Гримо нахмурился. — Заслужил тем, что убил Гиану, жену твоего брата.

— Да, согласна, но давай не будем больше говорить об убийствах. Скажи, ты пойдешь с нами на праздники

— Хочешь, чтобы я пошел?

— Мне все равно, Гримо. Но имей в виду, я не хочу краснеть оттого, что ты опять напьешься. Если пойдешь, то пообещай, что будешь обходить стороной пивные палатки.

— Обещаю, Мэв. Тем более что и времени на выпивку у меня все равно не будет. Собираюсь побороться.

Она задержала дыхание, пытаясь удержать злые и, может быть, несправедливые слова, уже рвущиеся наружу.

— Неужели ты так ничему и не научился, Гримо? В этом году в состязаниях участвуют варлийцы. И не простые борцы, а настоящие чемпионы. Так по крайней мере мне говорили. Эти люди зарабатывают на жизнь тем, что ломают другим

Пощечина прозвучала глухо, как отдаленный выстрел. Жэм отступил и сердито взглянул на Мэв.

— Клянусь небом, ты заходишь слишком далеко! — прорычал он.

Она покачала головой:

— Нет, ты никогда ничего не поймешь. Я ударила тебя левой рукой, а ты даже не заметил. Ты слеп на один глаз. Конечно, это не имеет большого значения, когда дерешься с каким-нибудь местным увальнем, но пройдет ли в схватке с варлийским чемпионом? Он же так тебя отделает, что и живого места не останется.

Некоторое время Гримо молчал.