Сердце вождя и душа дракона (СИ)

Молодой викинг стянул около одного из домов забытый на улице ручной фонарь и поджег его у неугасаемых факелов возле монумента Великого Вождя. Он снова направился туда, в чащу леса — все равно сегодня не уснуть, а на его поляне ему всегда легче думалось.

Этот безумный, сумасшедший, просто бесконечный день!..

Он не думал, что она вернется из своего путешествия уже сегодня — хотя давно пора было. Точнее, он одновременно и ждал ее возвращения, и надеялся, что это произойдет как можно позже. Потому что Биргеру было о чем подумать в ее отсутствие.

Как? Когда?! В какой момент его четкая, понятная, такая простая жизнь превратилась… в это?

Хель! Он же сам на это подписался. Он жил своей обычной жизнью, делал свою работу изо дня в день, как и другие нормальные викинги. Но ему же было мало! И вот, к чему все это привело…

В детстве маленький Биргер любил думать о том, как он станет большим и грозным викингом, и будет плавать на больших кораблях, туда, за горизонт, в поисках новых островов и других племен. Эти племена, кстати, в фантазиях мальчика, всегда были обязательно воинственно настроенны против его родной деревни — чтобы потом можно было представить, как он в героическом бою побеждает неприятелей, посягнувших на независимость славного Племени Хулиганов.

Он мог часами лежать на теплой траве, представляя себя великим и непобедимым викингом, пока мама не звала его в очередной раз помочь ей на Кухне. Но чем старше Биргер становился, тем яснее он стал понимать, что, кажется, не всем суждено стать великими открывателями земель. Например, кто-то должен пасти овец. Или ухаживать за огородом. Ковать оружие и мастерить утварь. Или кормить свое племя.

Нет, он любил свое дело. Ему нравилось то, что он умеет делать свою работу хорошо… Хотя, чего скромничать — он действительно умел вкусно готовить. Так получилось, что его мама, слывшая одной из самых искусных кухарок на Олухе, стала готовить на общей Кухне племени, а потом стала привлекать сына к помощи, постепенно обучая его своим премудростям и «вкусным тайнам», как она их называла.

И Биргер вырос… и привык. Привык к простой, понятной, и главное, нужной для других викингов работе. Только один раз, когда он юношей проходил обучение на воинских сборах, организованных Генералом Олуха, Биргер вдруг вспомнил свои детские мечты. Хотя он и понимал, что им не суждено сбыться, он никогда не забудет то удивительное лето, наполненное тренировками, сражениями, учебой… Пусть оно и меркнет в сравнении с последними четырьмя лунами его жизни.

Когда в тот весенний жаркий день девушка с темно-рыжими косами привела его в пещеру и показала гнездо, он вдруг снова почувствовал себя мальчишкой, загораясь идеей вырастить настоящего дракона. Здравый смысл пытался достучаться до него, говоря, насколько абсурдна эта идея. Дракон в пещере в глухом лесу? Тайный мир? Компания явно неуравновешенной дочери вождя и упрямого юноши, безропотно исполняющего любые капризы сестры? Ау, Биргер, очнись!

Но он с головой нырнул в это безумное приключение. В какой-то момент он ушел, разозлившись на нее. Она и до этого его немного бесила, а еще это дикое упрямство, вранье, взрывы эмоций… Одинова Борода! Она казалась ему избалованным ребенком. Но потом она пришла за ним и извинилась. Рассказала всю правду — искреннюю, глупую, чем-то похожую на его детскую мечту.

Хель, еще тогда надо было бежать от нее без оглядки!..

Биргер наконец вышел на небольшую лесную поляну. Он поставил фонарь на землю и уселся около высокого толстого дерева с дуплом. В глухом лесу было темно и довольно холодно, но это не то, что его сейчас беспокоило. Тусклый свет фонаря освещал кусты, скрывающие от остального леса его тайное место.

Великий Один… Какое его место?! Теперь это их место!

Потому что они, наверное, десятки раз встречались здесь с нею и ее братом. Разговаривали, спорили, смеялись, снова ругались. Наверное, если пошарить, то в дупле еще остались ее записки, которые она почти каждый день лета прилежно оставляла ему, когда они не пересекались на поляне. Если он обычно писал ей кратко «Все хорошо, покормил его», то она подробно рассказывала ему в своих записках, какое самочувствие и настроение были у Клычка вчера, что он съел и во что поиграл. Биргера каждый раз забавляло читать эти странные письма по утрам.

А вон там он выбил из ее руки меч. И она так и осталась стоять, тяжело дыша и глядя на него круглыми, изумленными пронзительными голубыми глазами. И под вот этим самым деревом с дуплом… чтоб ему…

Биргер резко провел руками по лицу, запуская пальцы в волосы, в надежде, что это поможет ему выкинуть из головы идиотские мысли.

Почему?! Как?! Когда это случилось?!

Почему он вдруг стал специально смешить ее, чтобы посмотреть, будет ли она в этот раз тихо фыркать от смеха, отворачиваясь, или же громко хохотать, запрокидывая голову назад?