Сердце врага

— Никаких шуток, — словно бы даже обиделся коринфиец. — Это самый что ни на есть настоящий дворец. Здесь внизу раньше были погреба… ну и графская темница, само собой, только куда меньше нынешней.

— А наверху что? Тоже камеры?

— Зачем, для этого подвалов хватает. Верхние залы — там кого только нет. Если не считать Месьора… Там судейские, канцелярия, стражники живут, да еще Митра ведает что. Но дворец громадный, сама видела. Большей частью пустой стоит. Рушится помаленьку. А жаль — такая красота пропадает…

Никогда еще Палома не слыхала ничего подобного. Чтобы огромный замок использовали под тюрьму, да еще так нелепо… Ей вспомнились изуродованные двери, прорубленная лестница в подвал. Точно чья-то злая воля намеренно отдала дворец на поругание! И, интересно, что это за Месьор, о ком упомянул Гарбо?.. Но она не успела ни о чем больше расспросить коринфийца.

Дверь темницы распахнулась, и старший из двух появившихся стражников зычно выкрикнул с порога:

— Где тут девица, называющая себя Паломой по прозванию Оса? Графский судья желает тебя видеть!

Девушка поднялась с места, вопросительно покосившись на Гарбо. Что-то слишком быстро до нее дошла очередь. Может, он объяснит? Но в глазах коринфийца было искреннее недоумение.

— Да пребудет с тобой Небо, сестра, — прошептал он одними губами.

Эрверд с другого конца подвала дернулся было встать, но его удержали. Как видно, остальные заключенные тоже понимали, что дело нечисто. Никто не хотел рисковать и привлекать к себе внимание.

Пожав плечами, Палома двинулась к дверям, на ходу оправляя тунику. Стражники пропустили ее вперед. Она вышла, не обернувшись, спиной чувствуя устремленные на нее взгляды.

— Что ж, — обратилась она к провожатым тоном королевы, шествующей на аудиенцию к иноземным послам. — Не будем заставлять судей ждать…

Глава III

Верхние коридоры и лестницы, которыми ей довелось пройти, лишь подтверждали прежнее впечатление: роскошный некогда особняк разрушался, стремительно приходя в запустение, и никто даже не пытался поправить дело. На стенах местами проступала сырость, разрушалась кладка, нищенскими лохмотьями свисала штукатурка… И лишь ближе к судейской зале наблюдался относительный порядок.

Страж у дверей, украшенных медными леопардами, вполголоса перемолвился о чем-то с провожатыми Паломы, посмотрел пергамент, который вручил ему старший, затем демонстративно пожал плечами.

— Да, я вижу, что это она. И вижу, что срочно. Но на вашем месте я бы все же переждал…

При этом он многозначительно ткнул подбородком в сторону закрытого зала; судя по понимающим ухмылкам стражников, те прекрасно поняли, о чем речь.

— Ладно, пожалуй, и впрямь лучше погодить немного.

Заинтригованная, Палома навострила уши.

Похоже, там, за дверью происходило что-то любопытное, раз ее провожатые не торопились входить туда с пленницей. Тяжелая дубовая, окованная медью дверь приглушала звуки, однако натренированный слух в который раз сослужил ей добрую службу.

— …совершенно никакого смысла, Месьор… — Голос брюзгливый, явно принадлежал человеку немолодому. Девушка почему-то не сомневалась, что это говорил судья. — Уверяю, мы способны разобраться в этом деле и без вашего…

Тут страж у дверей неловко шевельнулся, шум заглушил слова.

— Тс-с, — шикнул на него один из конвоиров, плечистый черноволосый гигант с небесно-синими глазами. — Дай послушать. А то сам не хочешь рассказать вечером в «Кувшине», как старый Мул лягался с Месьором?!

Пристыженный, тот застыл в полной неподвижности.

Теперь звучал другой голос; ленивый, со странными перепадами интонаций.

— Я в своем праве, дражайший Агиери, и вам это прекрасно известно. Я волен находиться в любом месте дворца — и сейчас это место здесь. Оспорите ли вы волю графа Лаварро?

— Однако правосудие…

— Помилуй Митра! Чем же я, самый богобоязненный и законопослушный человек в этом городе, могу помешать вашему правосудию?! Разве вы не намерены вершить его честно, скоро и праведно — то есть, как всегда?

Ответа Палома не услышала. Впрочем, вероятно, его не дождался и безымянный Месьор, с таким язвительным жаром отстаивавший свое право присутствовать на суде. Над ней, Паломой!

Связано ли это каким-то образом с ее персоной — или она здесь просто случайная жертва чьей-то игры? Если не считать Гарбо, она никогда и ни от кого не слышала об этом человеке, откуда же тогда он мог знать о ней?

— Ладно. — Черноволосый стражник наконец подал знак напарнику. — Лучше объявимся, а то, не ровен час, пройдет кто, увидит нас здесь, тогда неприятностей не оберешься…

И точно, из-за поворота коридора донеслись какие-то голоса.

— Жаль, не удалось дослушать, — ухмыльнулся молодой. Но второй только цыкнул на него и кивнул стоящему у дверей.

— Давай, что ли…

Вздохнув, тот скользнул в приоткрытую створку.