Сердце Земли. Пролог

Едва ли не с самого рождения дочери, Лорот стал всей её семьёй. Мать Лиары — друидесса Ильси́н, погибла в тот самый день катаклизма, так и не услышав первых слов из уст дочери. Они остались вдвоём — отец и его маленькая дочка. Будучи старейшиной клана, Лорота сковывали обязанности перед своим народом, но каждый свободный миг, каждую свободную минуту он стремился посвятить дочери. В спокойные дни они проводили время на берегу озера, лепили в мастерской, а по вечерам за кружечкой мятного чая отец ведал дочери истории из своего далёкого прошлого. После смерти жены Лиара стала его опорой — самой светлой частью жизни Лорота. Её улыбки, смех, белизна волос и, конечно же, эти сияющие звёздным светом глаза — едва ли во всей вселенной было хоть что-то, что могло согреть душу старейшины столь сильно как их взгляд.

К сожалению, слишком часто обязанности оказывались непреодолимой преградой между отцом и дочерью, но клан, что всеми силами оберегал Лорот, отвечал ему взаимностью. Лиара никогда не оставалась без присмотра. Старая подруга Ильсин — эльфийка Лу́ника, её муж — А́рис и, конечно же, один зеленоглазый следопыт которому Лорот некогда и сам заменил семью…

— Я слушаю тебя, Лиара. Что случилось? Что-то с Риланом? Опять виверна?

В голосе Лорота прозвучали тревожные нотки, что не могли не звучать учитывая ошарашенный вид дочери. Соприкоснувшись с прохладным воздухом, его глаза окутала пелена, но взгляд по-прежнему отдавал сталью.

— Нет-нет! С Риланом всё в порядке. Отец… у меня было видение.

— Видение? — густые эльфийские брови утратили хмурь. По крайней мере, Лиара была цела и не впуталась в очередную передрягу. — Что ж, совершеннолетия ты достигла прошлой зимой. Опиши, что видела.

Лиара кратко изложила отцу очертания виданных образов. Конечно, в нынешнем состоянии девушка не смогла чётко описать набор виданных образов, углубляясь скорее в эмоции, что возникали в её душе при виде титанического древа и его кроны. Но даже сквозь взволнованные фразы дочери, старейшина уловил сомнительную деталь в виде некого зелёного кристалла — семени, попавшего в руки девочки.

— Всё было, как наяву. Я видела этого ребёнка так, как сейчас вижу тебя. Поверь, я не лгу.

— Конечно, нет, малышка, — отцовские ладони обхватили тонкие плечи и сковали Лиару объятьями. — Успокойся. Не думаю, что здесь есть дурной посыл, но всё же, это зелёное семя… впрочем, не важно. Мы со всем разберёмся.

— Это было… потрясающе, — вдруг прошептала Лиара, вжавшись в отцовскую грудь. — Я была едина со всем окружающим миром, была его частью. Я видела, слышала то, что никогда раньше не могла почувствовать! Я… я так и не увидела её глаз.

Старейшина нахмурил брови и опустил взгляд к земле. Видение поселило в его сердце тревогу, но эти мысли касались лишь его и не должны были тяготить разум дочери, а потому на лице Лорота расцвела улыбка:

— А вы с Риланом сегодня на охоте не собирали никаких странных ягод… или грибов?

— Отец!

— Нет-нет, я так, на всякий случай.

На лице Лиары расцвела улыбка — выражение детской радости, что цвело и на лице её отца. Как же они были похожи и как в то же время разнились. Их глухие усмешки постепенно росли в звонкий смех. Да, исходя из эстетики поведения, Лороту следовало как можно скорее разобраться с проблемой и вернуться наверх, где его ожидали соратники. Но помимо того, что он был старейшиной, Лорот был ещё и отцом. Он был единственным, к кому могла обратиться Лиара и в любой день, в любом расположении духа, при любых обстоятельствах — отец всегда станет опорой и защитой для своей маленькой девочки.

— Я должен обсудить твоё видение с мастером Древеном. Друиды смогут дать точный ответ. Но, давай отложим это до завтра. Сегодня, у нас много дел.

— Ты не явишься на празднование?

— Нужно решить вопросы по укреплению гарнизона на севере и поставках базальта в Лан-Лур. К тому же, учитывая скрупулёзность старейшины О’Сэйша… — Лорот усмехнулся. — Боюсь, совещание затянется до утра.