Сердце Зла (СИ)

— Мне просто захотелось увидеть соотечественницу, Людмила Ярославовна, — приподнял шляпу Сагануренов, — Всем всего доброго, дамы и господа. Ах, да. На случай если я понадоблюсь Шотландской полиции — вот моя визитка, сержант.

Уровень 8: Безумец IV

Андрей и Мелкая буква несли вахту, пока остальные выжившие и не потерявшиеся члены отряда спали в защитном клапане 133.

Рептилоид не соврал, этот клапан оказался действительно безопасным местом. Здесь не было ни ловушек, ни монстров, только одно помещение из черного камня и шесть закрытых металлических люков без всяких надписей и барельефов. Радиации здесь тоже не было, и даже вампир сегодня почему-то не напал, возможно отряду повезло, и вампиром был пожертвовавший собой ради спасения остальных брат Нираб.

А еще в этом клапане Андрею снились нормальные сны, а не его жуткий двойник-психирург. Андрей плохо помнил свои последние сны, которые он увидел в этом месте, но вроде бы там были мама, его сестры, а еще почему-то койка в дурке, на которой он когда-то спал в реале.

Андрей неплохо выспался, сейчас был уже второй его караул, который он нес вместе с Мелкой Буквой. Свою первую вахту, на которую их разбудили четыре часа спустя после прибытия сюда, Андрей и книжник дружно проспали. Если бы в тот момент напал вампир, даже на самих караульщиков — Мелкая Буква с Андреем, наверное, даже не проснулись бы, настолько они были измождены. Спать в карауле Андрею и Мелкой Букве никто не мешал, поскольку командир Ксиб честно выполнял свое обещание хорошенько отдохнуть и сам дрых уже больше десяти часов, тихонько посапывая. Судя по всему, рептилоид перед отходом ко сну принял какое-то мощнейшее снотворное. При этом будить себя Ксиб строжайше запретил.

Статы у Андрея были в норме и на максимуме, он восстановил себе ману псиалихимией, а потраченное на восстановление маны здоровье восполнил айраном, запасы которого неожиданно обнаружились у Мелкой Буквы, несмотря на то, что в прошлой локации книжник утверждал, что айрана у него больше нет. Андрей решил, что Мелкая Буква на самом деле довольно хитер, хотя все еще считал книжника своим единственным настоящим другом среди всех членов отряда.

Еще Андрей понял, что Ксиб, как и всегда, довольно мудро распределил караульщиков. Мартина рептилоид поставил на вахту одного, потому что колдун, как самый ответственный член отряда, в карауле никогда не заснет, даже несмотря на усталость. Мелкую Букву и Андрея Ксиб поставил в караул вместе, поскольку знал, что они дружат. В том, что на вахту поставили вместе жрицу Мэрифу-Хамани и левитатора Ятти тоже был смысл. Ятти все еще переживал по поводу того, что он убил Элли и большую часть Грибных Эльфов, а жрица была единственной, кто не стал бы капать Ятти на мозг по этому поводу. Кроме того, и левитатор и жрица оба зависели от красного чая, который Ятти постоянно жевал, а Мерифа-Хамани клала себе под язык, так что у них было нечто общее.

Ну а самым мудрым решением Ксиба было, конечно же, освободить от караула Шаба и себя самого. Андрей не злился на рептилоида за это, поскольку на его месте поступил бы точно также. Ксибу отдых нужен больше, чем другим, потому что он несет ответственность за всех членов отряда, и без него они погибнут. Что же касается сильно раненого Шаба, то его кое-как подлечили. Жрица смогла остановить кровь какой-то сложной молитвой и даже вернуть на место пробившее грудину парня и торчавшее наружу ребро, а разбитую голову Шабу перевязали листьями набаата.

Сломанную руку Андрею тоже вылечила Мэрифа-Хамани молитвами, хотя пальцы на руке все еще плохо гнулись, а кисть иногда подергивало. Целительские способности жрицы, естественно, не достигали по качеству даже десятой части эффективности умений погибшей Элли. Насколько Андрей понял, жрицы Трех Сестер в этой игре были одним из самых гибридных классов и умели всего по чуть-чуть. Поэтому лечила жрица очень долго, читая молитвы и накладывая на раны разнообразные целебные средства, многие из которых нашлись в инвентаре у Мелкой Буквы. Но это все же было лучше, чем ничего. Жизнь Шаба была спасена, а Андрею вернули работоспособность руки, хотя и рука и спина у него все еще болели.