Сердце Зла (СИ)

На площадке в центре мегалита сидел человек — очень старый аксакал-туркмен, в тюбетейке и теплом халате. Аксакал по-турецки восседал на нескольких верблюжьих шкурах, наваленных одна на другую, и пил дымящийся горячий чай из глиняной пиалы. Рядом со стариком стоял огромный термос, а на тюбетейке у аксакала был вышит бисером знак — эльфийка, кровавая слеза и колючая проволока, символ Лиги Защиты Эльфов. Аксакал равнодушно взглянул на Сагануренова, который целился в него из подбырина.

— Прошу прощения, сэр, — извинился Сагануренов, убирая пистолет, — Я просто перепугался.

Это место делало со звуками что-то странное, голос Сагануренова не был похож на самого себя, он звучал глухо и отдавался многократным тихим эхом.

— Вы говорите по-английски? — спросил Сагануренов, но аксакал молчал и только смотрел на детектива без всякого выражения.

— Вы наверняка помните еще советские времена и должны знать русский, — сказал Сагануренов, уже по-русски, но старик снова не ответил, только отхлебнул чай из пиалы.

Никакого смартфона с переводчиком у Сагануренова не было, как, вероятно, и у аксакала, так что объясниться они не могли. Впрочем, детектив подозревал, что старик понимает его, просто не хочет разговаривать.

— Караш-Север, — сказал по-русски Сагануренов, не особо рассчитывая на успех.

Аксакал вынул из кармана халата металлический предмет и протянул его Сагануренову. Детектив узнал нелицензированный теллуровый гвоздь, именно такие Лига производила на складах в Шотландии, а потом Мак-Анри отправлял их сюда.

Сагануренов взял гвоздь, тяжелый, прямоугольный и короткий. Ничего общего с изящными лицензионными изделиями Голдсмита. Детектив уже держал такой в руках, но тот гвоздь, обнаруженный на складах BelarusExpress, был сломан, а этот наверняка работал. Нужно скорее передать его Голдсмиту.

— Я пойду, — сказал Сагануренов аксакалу, и тот неожиданно ответил:

— D"al. Su 'yerde.

Аксакал указал пальцем себе на нос, а потом отхлебнул еще чаю. Сагануренов колебался. Он может взять гвоздь и просто уйти, старик не сумеет его задержать, этот аксакал даже не вооружен. Но вдруг гвоздь выйдет из строя, если вынести его отсюда? Зная параноидальность и осторожность Лиги, Сагануренов не сомневался, что они позаботились о защите тайны своих гвоздей от посторонних. С другой стороны, детективу нужно быстрее убираться отсюда. Гильдыев или те, кто используют это имя, могут в любой момент отзвониться Дочерям фон Мизеса и потребовать убить Сагануренова.

Но дело для Сагануренова всегда было важнее собственной жизни. Иначе он никогда не стал бы тем, кем был.

Сагануренов кивнул старику, а потом, отбросив сомнения, сунул теллуровый гвоздь себе в нос. В голове зашумело, в глазах потемнело. Сагануренов было подумал, что гвоздь сломан, но в следующее мгновение все погрузилось в темноту. Детектив успел осознать, что он падает на землю, а еще услышать слова аксакала:

— Kabul etmek "ucin batyrlyk. "Ol"um howpuna 'yeke-t"ak jogap.

***

1837

Сагануренов ехал в открытой карете, запряженной парой лошадей, через какие-то дачи и пустыри, засыпанные снегом. Снег только что валил валом, но теперь он уже почти закончился, превратившись в мелкую ледяную морось. Но на шляпе возницы все еще лежали ошметки недавнего снегопада, самому Сагануренову снег нападал на цилиндр, сделав его таким тяжелым, что заболела шея, а еще набился в бакенбарды. Но Сагануренов не обращал на это никакого внимания, погруженный в мрачные раздумья, поэтому сидевший рядом с ним в карете Данзас снял цилиндр с Сагануренова и отряхнул его.

Сагануренов затруднялся сказать, был ли это фильм или игра виртуальной реальности. Скорее, нечто среднее. С одной стороны, Сагануренов теперь сознавал себя мулатом в цилиндре, он обладал его знаниями и более-менее понимал, что происходит. С другой же стороны Сагануренов помнил и о своей настоящей личности, он мог действовать и принимать решения, как он сам, а не как мулат. Это было похоже на интерактивный фильм, где тебе задали роль, но отыгрывать ее ты можешь, как угодно.

— Еще не поздно все поправить, — сказал Данзас, отряхивая от снега уже собственный цилиндр, — Я попрошу примирения.

— Нет, поздно, — упрямо не согласился Сагануренов, — Дуэль будет.

— Дуэль? — рассердился Данзас, — Ce n’est pas un duel, mais un meurtre. Убийство, вот что это.

— Il vaut mieux tuer le diable avant que le diable vous tue, — мрачно процитировал Сагануренов французскую поговорку.

— Я имел в виду, что убьют тебя, — тихо произнес Данзас, — Дантес — агент Третьего отделения, профессиональный убийца. И, как тебе отлично известно, государь желает твоей смерти. Ходят слухи…

Данзас замолчал и бросил встревоженный взгляд на возницу, но тот продолжал править каретой безучастный ко всему, он даже не отряхнул снег со своей шляпы.

— Ты секундант на дуэли, друг мой, — рассмеялся Сагануренов, — Тебе и так грозит пожизненная ссылка в Сибирь, в лучшем случае. Стоит ли переживать, что возница услышит твои слова о государе? Et vous pouvez parler francais.