Сердце Зверя (СИ)

- Я не хочу, чтобы она очнулась в полнолуние. Тогда она точно растеряется и не поймет, что произошло, - сказал он.

Саске приподнялся на подушке чуть выше, пытаясь улечься удобнее, и неопределенно махнул рукой.

- Сомневаюсь, что она вообще захочет понимать, что произошло, - мрачно отозвался он.

Отойдя от первого шока после смерти Суйгецу, Саске временами начинал дико злиться на него за то, что он посмел погибнуть и бросить Карин совершенно одну. И пусть даже в его собственной голове такие претензии звучали глупо, ничего поделать Саске не мог. Он злился, и это привычное чувство, поселившееся в нем на постоянной основе благодаря всех ненавидящему Зверю, внушало хоть какое-то чувство уверенности.

Наруто неуютно поежился, ощутив его раздражение, и хотел было что-то сказать, но в этот момент Карин вдруг крупно вздрогнула и приподняла голову. Наруто, правда, мог видеть только ее затылок, волосы на котором торчали давно немытыми и всклокоченными прядями.

Первые секунды Карин растерянно щурилась, совершенно отвыкнув от света, которого в комнате было не так уж и много, а затем, приподнявшись, огляделась.

В ее глазах на мгновение блеснула настолько отчаянная надежда на то, что все осталось по-прежнему, а все плохое было лишь дурным сном, что у Саске защемило сердце. Но обстановка комнаты, в которой Карин никогда раньше не была, и знакомые, но все же не те, запахи быстро уничтожили последнюю крупицу веры.

Карин глубоко, прерывисто вздохнула и, не пытаясь сдерживаться, разрыдалась в голос, уткнувшись лицом в грудь осторожно прижавшего ее к себе Саске. Наруто обнял ее со спины, чувствуя, как содрогается от рыданий ее тело, и перевел взгляд на Саске, почти не удивившись тому, что глаза у того отливали краснотой.

Перепады эмоций, которые Наруто периодически чувствовал от Саске, практически всегда отражались на его самоконтроле, выливаясь то в глаза, то в когти. Это для Наруто было просто, понятно и объяснимо. Не понимал он того, что происходило с Саске, когда от него не чувствовалось совершенно ничего, кроме связи. Наруто не знал, как, но Саске умудрялся иной раз закрываться полностью, не давая никакого эмоционального отклика.

Но сейчас с этим самым откликом все было в абсолютном порядке. Наруто ощущал от Саске целый спектр чувств и эмоций, причудливо перемешивавшихся между собой. Тут было и слепое, безграничное обожание, и нежелание навредить, и доходящая до абсурдно сильной жажда защитить. Наруто растерялся было, пытаясь все это осознать, но под его рукой снова вздрогнула с громким всхлипом Карин, и он выбросил из головы все неподходящие к ситуации мысли. Саске, будто тоже вспомнив, что они не одни, моргнул, смывая красноту, и неловко погладил Карин по спутавшимся волосам.

Не сказать, правда, что Карин это сколько-нибудь успокоило, но Саске на это и не рассчитывал. Глупо было думать, что дыру в душе можно легко залить цементом и забыть о ней. Но по крайней мере Карин очнулась от своего почти летаргического сна, и теперь у них появилась реальная возможность отвадить от нее Гильдию, не подкладывая ее под очередного альфу. Чем больше эмоционального груза она сбросит до полнолуния, тем лучше. Нереализованные в человеческом облике чувства под властью луны вырываются наружу в виде неконтролируемой агрессии, которая подпитывает и без того хищную, животную натуру волка.

Более-менее успокоиться у Карин получилось только глубокой ночью, когда комната окончательно погрузилась в темноту, не беспокоящую, впрочем, никого из них троих. Едва почувствовав, что Карин совладала с эмоциями, Наруто соскочил с кровати и, притащив чистое полотенце, принялся настойчиво убеждать Карин пойти в ванную. На ней после леса и множества дней в коматозном состоянии осталось слишком много запахов, от которых стоило бы избавиться. Если уж Наруто чуял на Карин Суйгецу, то она сама должна была ощущать его запах еще ярче. К тому же обыденные дела отвлекают – это они с Саске прочувствовали на собственном опыте.

Карин, обрадовавшаяся, кажется, хоть какому-то адекватному занятию, растерянно замерла возле кровати. Переодеться ей было не во что, и эту простую проблему она вдруг посчитала непреодолимым препятствием в довесок ко всему остальному.

Наруто, сообразив по ее лицу, что и так не до конца оправившаяся от предыдущей истерики Карин снова на грани срыва, быстро принес ей сумку, которую Саске забрал из дома Суйгецу.

Карин машинально, как робот, присела перед сумкой и открыла ее. В нос моментально ударили знакомые запахи Суйгецу, прежнего дома, прежней жизни, которую невозможно было вернуть обратно. Дрожащими руками Карин взяла из сумки какую-то футболку, от которой вновь остро пахнуло Суйгецу и его любимым стиральным порошком, от которого Карин когда-то безостановочно чихала. Уже потом, принюхавшись, она и сама полюбила этот запах, потому что он нравился Суйгецу.

Подскочивший к ней Саске быстро выдернул футболку из ее рук и, бросив ее в сумку, резко закрыл ее на молнию, отпихивая сумку подальше.